Скетчи

Скетч 1

Я

Скетч 2

За кулисами

       Я сижу в Зале-не-имеющем-времени, уменьшенном до размеров комнаты. Я не знаю, зачем нахожусь здесь. Если бы время было, то я бы его теряла. Хотя... что время, как не условность?
       Зеркало распахнулось портьерами теней, и в Зал вишневым мороком выплыл тот, чье имя было - Разрушитель. Но он не похож на разрушителя, скорее - на сумасшедшего творца. Он стряхивает с плеч мантию цвета огня и мрака и устало опускается в кресло. Огромные призрачные крылья синеватыми сполохами разметались за резной спинкой.
       -- Большого дурака я свалял, - наконец распарывает молчание колокольный голос Разрушителя, - что подрядился на этот Цикл на Землю на должность Вселенского Зла!
       -- Не говори, - вяло отвечаю я. Что-то он слишком раздражен, бедняга. А, понятно... - вот и мантия дымом пропахла... опять жгли кого-нибудь. Как надоело! - я едва не взвыла от скуки. - Когда ваши думают начать?
       Разрушитель понял, о чем я.
       -- Года два на подготовку - и начнем. Мне тоже надоел этот театр. Так что чем раньше...
       -- Да, но еще тысячу лет... - неосторожно напоминаю я.
       -- Знаю, - голос его становится пустым, как божье небо. - Хозяин написал плохой сценарий, пьеса трещит по швам, а за театральной мишурой - ничего...
       -- Я это вижу.
       -- Да, ты. Но Хозяин не хочет видеть. Тщеславен, как все бездарные писатели. Зато у него - главная роль. А мне отвел самую ничтожную. Мой удел - быть паяцем в финале пьесы, рычать и извергать пламя в бессильной ярости. А ведь я далеко не бессилен.
       -- Я знаю, Сет, - кивнула я. Он повернул ко мне изможденное тонкое лицо и улыбается примирительно, с полунаклоном головы.
       -- Не называй имен...
       Мы долго молчим, думая каждый о своем, потом я говорю:
       -- Ты можешь изменить сценарий вопреки воле Хозяина?
       -- Незачем, - ответ Разрушителя тяжело рухнул на пол, разлетелся острыми брызгами алюминиевой боли. Безнадежность осколками запуталась в крыльях. - Люди к этому не готовы.
       -- Тогда скажи, ты и правда намерен торчать в серном озере, окруженный воющими и вопящими грешниками, - во веки веков? - я едва не добавила "аминь".
       -- Разумеется, нет, - жесткий медный смех рассыпался и въелся в черные перья следом за болью. - Спектакль закончится, декорации снимут и уложат в сундуки... Я слишком далек от того, что происходит на Земле в этой пьесе.
       -- А твои ученики? Люди?..
       -- Какие ученики?! Не было у меня никогда... Представляешь, - он все смеется солнечной полынью, - они придумали себе Учителя и назвали его - мной!
       -- Хотела бы и я...
       -- Но ведь ты меня не слушаешь! - вдруг перебивает он, оборвав смех. - А я давно говорю тебе: пиши свой сценарий! Мне непонятна твоя роль в пьесе Хозяина, тебя вообще там нет. Ты пришла по своей воле - тогда кто тебя держит?! Пиши, у тебя богатая фантазия, хотя ты еще мало видела.
       -- Вот именно. Опыта нет, к тому же, - знаешь? - я жуткая идеалистка...Да и труппу мне не набрать. Ведь ты ко мне не пойдешь?
       -- Я больше не хочу играть. Это мой последний спектакль.
       -- Брось! Это просто никудышная пьеса. Я собираюсь внести коррективы в сценарий.
       -- Пиши свой - это лучше.
       -- А ты?
       Он не отвечает. Молчание веет холодной сыростью могилы.
       -- Зачем же все это нужно?! - наконец не выдерживаю я.
       -- Мне лично ничего такого не нужно, - спокойно откликается он.
       -- Тогда кому?
       Молчание.
       -- И что нужно тебе? Тебе лично?!
       -- Не знаю так же, как и ты. Забудь обо всем...
       -- Да... Я забуду обо всем...
       Зал тонет в густом мареве тумана, сумрак выплетается белесой паутиной. Больше молчание ничем не нарушается. Седые вечности плывут мимо, но здесь - времени нет, и нет суеты. Здесь, за кулисами Земли, - только Молчание.

Скетч 3

Хранитель

       Я иду по бесконечной проселочной дороге. Вокруг - поле без травы, серое, как и небо без солнца. Это не Земля. Где это? - не знаю. Мне все равно.
       По дороге меня нагоняет путник - старик в сером плаще-ливне. Ноги у него сбиты в кровь, а на лбу венцом блестят капли пота... Я знаю его, и он знает, кто я. Это он подарил меня Земле, и мне подарил - Землю.
       -- Почему ты не на Сцене? - спрашивает он, поравнявшись со мной. Дальше мы идем рядом.
       -- Там сейчас другой акт, - отвечаю я. - Не хочу в нем участвовать. Послушай, Хранитель, - зачем я? Не на Сцене, а - вообще. Зачем?
       Старик молчит, глядя в землю, на которой нет его тени.
       -- Сет спросил, какова моя роль в Спектакле, - снова пытаюсь заговорить я.
       -- Вовсе нет. Он сказал лишь, что не понимает ее. Вопроса он не задал.
       -- Он предлагает писать сценарий, - я изо всех сил не хочу, чтобы Хранитель молчал.
       -- Пиши, если хочешь, - нехотя откликается он. - Я порядком устал от идущей пьесы.
       -- Не столько от пьесы, сколько, верно, от Хозяина?
       -- Может быть.
       -- Почему ты сам не напишешь сценарий?
       -- Это не мое дело. Я лишь предоставляю Сцену.
       -- Таких, как я, - много?
       -- Увидишь.
       -- Когда?
       -- В конце. Тот, что зовет себя Хозяином, нахватал пакетов сообразно своим амбициям. Но Театр мой. И я буду цензором.
       -- Я предлагала Сету изменить сценарий, но он не хочет. Может быть, ты вмешаешься?
       -- Да, - неожиданно отвечает Хранитель, и под ногами на мгновение разверзается пронзительная звездная бездна. Серый мир теряет свои очертания, словно туман, разорванный плетью ветра. Сквозь морок проступает звенящая синь... Что это?!..
       -- Да, - повторяет Хранитель, и радуга солнц гулко плещется у меня в висках. - Но это будет нескоро. Всему свое время.
       Едва явившийся свет снова затягивается серой плесенью... Меня бросает в дрожь.
       -- Концовка пьесы будет иной?
       -- Пожалуй, что так.
       ...
       Нет, только не молчать!..
       -- Ты знаешь, что почти потерял Сета?
       -- Он не уйдет, Сцена - его жизнь. Он сам придумал цепи, чтобы навеки приковать себя к ней. Хотя для такой бездарной пьесы он - слишком талантливый актер.
       -- Тогда, может быть, в конце ему следует оставить игру и схватиться с Хозяином по-настоящему? Во всю силу?
       -- Это будет последний спектакль. Понадобится новая Сцена.
       -- Пусть!
       -- Не забывай, Сцену построил я, и она мне небезразлична. Первый Спектакль был моим...
       -- Ты дорожишь памятью?
       -- Сценой. Строить - труднее, чем писать сценарии.
       -- Скажи, Хранитель, - зачем все это? Вся эта Сцена, Спектакли, мишура - зачем? Я, ты, Сет - мы - зачем?!..
       -- Не знаю так же, как и ты. Забудь обо всем...
       -- Да, я забуду обо всем...
       Хранитель обгоняет меня и исчезает из виду, растворяясь в серых лохмотьях мира-тумана.
       ...Я исчезну тоже?..

Скетч 4

Храм

       Отче наш, иже еси на небеси!.. Объясни мне, я хочу понять, объясни мне, если можешь... Зачем все, куда мы идем, чего мы хотим?.. Я знаю, ты мне не ответишь. Единый из Трех ты вознес себя на ту вершину, где звуки Земли не достигают твоих ушей. Единый из Трех ты не будешь сегодня говорить со мной, потому что ты не нисходишь до существ Сцены. Скажи мне, Хозяин: неужели тебе действительно все это нужно - эти свечи, иконы, убранство храма... церкви, молитвы, песнопения, праздники в твою честь... Какова идея твоей пьесы? Чего ты хочешь от ее невольных актеров? И ты на самом деле появишься перед ними в сотнях Сияний в окружении своих Ангелов и "угодников" (до чего же подлое слово!) - и будешь судить их за роли, сыгранные по твоему же сценарию?! Зачем, Хозяин? Ведь это только игра, только пьеса - хоть они не понимают и верят. Тем более, что - верят! Ты сделаешь им больно, ты испугаешь их... Да и по ходу действия ты все время это делаешь. Тебе приятно видеть их страдания? Или твоему тщеславию льстит, когда они идут на смерть во имя твое? Ответь мне, Хозяин! Не пытайся запереть распахнутую дверь! Ответь!!! - ...хотя бы посмотри мне в глаза...
       ...Его лик с неправдоподобно тонкими чертами, обрамленный завитыми волосами и бородой, сияет покоем и всеведением в колеблющемся отблеске свечи. Он смотрит мне в глаза огромными нарисованными глазами. Эти глаза всегда одинаковы - не взгляд, а памятник взгляду... Он смотрит мне в глаза и говорит: "Забудь обо всем..."
       -- НУ НЕТ! Больше я забывать не хочу. Мне нужно узнать, понять, принять!..
       -- Тогда пиши Сценарий! - восклицают все Трое.
       -- Хорошо, - мой голос не слушается меня. - Я напишу.

Скетч 5

Сценарий

       Вначале была Сцена. Он была голая снаружи и пустая внутри. Предыдущие Спектакли-Циклы выжгли и иссушили ее, и даже ветер перестал посещать ее, опустелую. А беспощадный диск на рампе, который когда-то звался Солнцем, забыл о ней и сдружился со звездой Немезидой, которую никто никогда не видел.
       Но на Сцену пришел Хранитель. Он принес Семя. Семя нельзя было посадить, потому что без воды и света оно обречено было погибнуть. Тогда пришли Сет и Хозяин. Хозяин напоил Землю водой, а Сет вернул ей солнце. И Хранитель посадил Семя. И оно взросло. И возрадовалась Сцена, ибо не была больше пустой. В ее недрах поселились живые корни, и вода снова зазвучала в глубине скал... Тот день был праздником. Но пришли будни. Семя взросло, росток зацвел и произвел плод, и стало много семян. И все они взросли. Сцена ожила, помолодела и готовилась принять людей, чтобы поселились здесь. И они пришли. На этот раз - навеки, чтобы найти смысл своего существования, а не только узнать его закономерности. И тогда собрались все вместе и стали искать. Разными были Пути, но единою - Цель. И пьеса стала жизнью, для всех - для людей и тех Троих, что посадили первое Семя. Они навсегда отказались от мишуры, от декораций; научились покидать Сцену, выходить из Театра - и возвра щаться вновь, ибо Сцена стала Домом. Домом для всех - навеки.
       Не нужен больше Сценарий, дальше - жизнь и поиск, истинно говорю вам! Ожидание закончилось, пора в путь - пора жить, пора творить, пора познавать! Истинно говорю вам, оставьте ваши мелочные склоки, ибо не нужна более абстрактная борьба Добра и Зла - ждет нас истинная и вечная схватка Разума с Неизведанным, и Разум будет побеждать шаг за шагом! Идем! - и забудьте о Забвении, ибо оно - единственное, о чем действительно следует забыть!