Из сборника "Сад Камней"

Владимир Резанцев

3

Сихарский колодец

О.М.

Ангел, прилипший к небу, как к батарейке лампочка, от перегрева мигает. Это в грешной душе Бог без конца убывает, как свинью доедает бессовестная еврейка. Зато самарянка шла по дороге к колодцу набрать пару ведер; встретила Бога, и вот: раскаяный грех задает колесу поворот, а из Царства Небесного жизнь бесконечная льется. Январь 1997 г.

7

Десять лет как нет Д.

Уж десять лет как нет. И нас уж днем с огнем. Пожалуй, с фонарем поищем да найдем, но вряд ли соберем, хотя бы и нашли в превратностях судьбы, в бескрайностях земли. Мы знаем ряд причин, чтоб не сходить с орбит. Пускай нас призовет таинственный магнит, но мы найдем предлог остаться при своих, заведомо пустых, со временем - ничьих. В те памятные дни бредовая весна звала вперегонки, сживая нас с ума. Но смерть взяла свое недрогнувшей рукой, взломав напополам оцепенелый строй. Она застала нас в высотных этажах, в объятьях резвых дам, при праздничных столах. Вот весть коснулась стен. Все стали поперек безмолвствовать, рыдать и бегать взад-вперед. Прижилась маета. И потерялся толк в проводке мизансцен, где он сыграть не смог. И в дрогнувших ногах доселе правды нет в один и тот же день все эти десять лет. Весенней чередой передо мной встает погибельно-пустой, рекой несомый плот, и мертвый он, и гроб, и сдавленный висок, что убежать - помог, а удержать - не смог... К исходу десять лет. В чулане запершись, я вам сигналы шлю из каменной глуши, я сердцем вас ищу пятнадцать прежних лет и тщусь укрыть свечу от ураганных бед. И пусть на десять лет (а больше не дают) к позорному столбу сатрапы прикуют, - я подвизаюсь жить. А, выйдя из тюрьмы, я вызову своих, бежавших от чумы. Нам будет к сорока. Умножившись на два, признаем мы себя потертыми сперва, но, встретившись едва, пересечем сердца и двадцать лет смахнем с усталого лица Февраль 1997 г.

12

Язычник

Дикарь не знает Имя Бога. Чтоб не обидеть никого, он жарит в жертву осьминога. Зовет он Бога на подмогу, но Тот не слушает его. Язычник кланяется морю, звездам и радужной дуге. Баркасу он разгон устроит, он вьюги завываньям вторит и гнет дистанцию к ноге. Он всласть березу обнимает, он воду пробует на вкус из ручьев; сучья он ломает. Кряхтит костер, обогревая и холм, и придорожный куст. Он любит женщину чужую. Он шлет ей весточки. Она благодарит за речь живую, не лицемерит. В ночь глухую свечу поставит у окна, на память. Медленно подходит слом в переменчивой судьбе. Язычник места не находит, изводит перья, греховодит, но ищет скинию в себе, куда б Неведомого Бога позвать вечерить. Только б вот не гость бы каменный с порога пролез заместо осьминога - и оборвал круговорот. Сентябрь 1997 г.

14

Два тополя, охваченные "Нежностью"

Татьяне Дорониной

Если дождь напоит их до самых корней, ну кого они спрашивать будут, как носить им листву средь надменных камней, и пушиться, и пахнуть повсюду? Коль мороз их побьет - околеют, замрут, но успеют в любви объясниться отраженьям закатов оконных фрамуг, меж которых и Вечность кроится. В городах люди любят мотаться в кино; адюльтер - всенародный обычай. В деревнях - репродуктор, коровье оно да простор для евангельской притчи: "Самарянин на ветхой кобыле трусил. Зазевался; и ближний избитый остается валяться в мохнатой грязи, невниманием общим покрытый". Зазевались мы все! никому не нужны, одному только Господу Богу, по утрам мы жуем прошлогодние сны, собирая котомку в дорогу. Умывается в лужах ночное такси, ветчина в чемоданах томится. Вдоль дорог суета суетится, а из телевизоров "Нежность" струится. Февраль 1997 г.

16.2

Весна в судебном заседании

Блестит, что кожура змеи церковный купол. Дождь. Природа надысь готовится родить и с шумом испускает воды. А самолет в окно суда шмелем разбуженным стучится. Сквозняк снует по проводам, а мимо них надежда мчится. Апрель 1998 г.

16.4

Осень в судебном заседании

Не может сын никак глядеть прохладно на горе своей матери родной, когда она ненастною порой в судебном зале кашляет надсадно. От ясеня осталось ни хрена. Кусок трубы и бани коммунальность торчат сквозь ветви, как в зазоры сна вползает неприглядная реальность. Октябрь 1997 г.

       Текст, который вы только что прочитали, еще не имеет аннотации. Если вы хотите, вы можете предложить свой вариант, тем самым облегчив выбор предмета чтения другим читателям.

       Если вы хотите выразить свое мнение по этому тексту, вы можете добавить свой отзыв на специальную страничку.
       Авторам всегда приятно получать ответную реакцию читателей на свои тексты. И не суть важно, восторженные ли это отзывы, либо критические замечания, главное, что текст не остался незамеченым среди других.