Голубая кошка

Море

       -- Вестержи!
       Доу бежал по мокрому от дождя пляжу и кричал:
       -- Вестержи-и-и!
       Отклика не было. Лишь всхлипывали чайки, время от времени заглушаемые шумом волн.
       -- Вестержи!
       Тупая боль пронзила ногу, и Доу упал ничком в холодный песок.
       -- Вестержи! -- то ли прокричал, то ли прошептал он солеными от пота и морской воды губами.
       Внезапно из тумана появились две тени. Двое в черных плащах, очках и шляпах приблизились к нему.
       -- Ты помнишь нас? -- негромко, но уверенно спросил маленький коренастый.
       -- Нет, -- ответил Доу.
       -- Ты помнишь нас? -- уже громче спросил тот, что поменьше, и сверкнул перстнем с печаткой.
       -- Нет.
       -- Ты помнишь нас...
       -- Вестержи! Где Вестержи?
       -- Ты помнишь нас?!
       -- Может, он нас не помнит? -- спросил второй.
       -- Он помнит. Помнит нас. Ты помнишь нас?!!
       Дрожь пробежала по всему телу Доу, и он почувствовал какую-то неслыханную беззащитность.
       -- Да! Да, я помню вас. Вестержи! Вестержи...
       Но тени уже таяли в тумане.
       -- Я был прав: он помнит нас, -- говорил коротышка длинному.
       -- Да, да...
       -- Вестержи... -- словно слова прощания прошептал им вслед Доу, но грохот прибоя поглотил его шепот.

Учитель

       -- Учитель, я так долго не решался... -- начал Доу.
       -- Ты пришел задавать вопросы?
       -- Вестержи. Мне приснилось это имя.
       -- Но чем поможет тебе старик?
       -- Я искал ее повсюду.
       -- Ее не обязательно зовут так.
       -- Как встретиться двум одиноким путникам?
       -- Велики границы непознанного.
       -- Сердце должно встретить сердце?
       -- Ты много взял от меня.
       -- Мне указана верная дорога.
       -- Легко быть зеркалом.
       -- Но на краю мира мне снова может понадобиться помощь.
       -- Буду бесконечно далеко и рядом. Спроси себя, и я отвечу, -- старик снял кольцо и отдал его Доу. -- Возьми, буду знать, что все в порядке.
       Рука учителя упала на постель. Доу заплакал.
       -- Как рано наступила ночь!!
       Но старик уже его не слышал.

Ночь

       Летняя ночь согревала город. На небе маячками мерцали звезды. И полная луна заглядывала в окна. Доу крепко спал, и ничто не нарушало его сон.
       Тихо, почти беззвучно стукнула оконная рама, и что-то черной молнией промелькнуло вдоль стены.
       Два человека стояли у постели Доу и смотрели на него. Один из них, пониже ростом, зажег фонарик, направил его себе в лицо и шепотом спросил:
       -- Ты помнишь нас?
       Доу приоткрыл глаза.
       -- А-а-а, это вы?.. Вестержи. Где ты, Вестержи? -- и он снова забылся.
       -- Ты еще запомнишь нас, -- сказал коротышка и обернулся к своему рослому товарищу. -- Пошли.
       -- Мне кажется, он нас не слышал.
       -- Какая теперь разница? Нам, все равно, нельзя его будить.
       И они так же незаметно покинули комнату.

Бар

       Доу сидел у стойки бара и неспешно потягивал виски. Рядом подсела молодая девица, и нос Доу ощутил легкую смесь табака, крепкого спиртного и дешевых духов.
       -- Угости меня, -- попросила девица.
       -- Но ты не Вестержи.
       -- Я -- Сали, а у тебя вид человека, который купил бутылку, но не знает, как ее откупорить. Давай, я буду сегодня твоей Вестержи,
       "Нет, она не Вестержи, -- подумал Доу, -- но, может, хоть чуть-чуть скрасит мое одиночество." Вслух же он сказал:
       -- И верно, пить в одиночку -- членский билет в алкоголики. Что бы ты хотела выпить?
       Вовсю светило солнце, когда Доу проснулся. Он сел в кровати, посмотрел на лежащую рядом Сали и сказал про себя:
       -- Нет, малышка, ты не Вестержи. Но ты так похожа на нее!

Осень

       Северный ветер рано принес холод в этом году. Прохожие уже кутались в пальто, но снега еще не было. Доу неспеша прогуливался вдоль магазинов, как вдруг в отражении увидел двух странных прохожих в одинаковых черных плащах и шляпах.
       Доу оглянулся. "Где я мог их видеть? -- подумал он. -- Наверно, в каком-то ночном кошмаре."
       Замечтавшись, Доу столкнулся с миловидной девушкой.
       -- Простите! Мы раньше не встречались с Вами?
       -- Не знаю, -- улыбнулась в ответ девушка.
       -- А как Вас зовут? -- поинтересовался Доу, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.
       -- Вестержи.
       "Странно, где я мог слышать это имя?" -- подумал Доу. Он хотел еще что-то спросить у девушки, но ее уже не было.
       Ветер нес по улицам листья и обрывки газет. Доу почувствовал, что замерз и поспешил домой.

Замок

       Огромный зал в свете канделябров выглядел открытым пространством. В зале никого не было, и лишь один человек стоял перед Доу. Доу не видел его лица, но и без того он прекрасно знал, кто перед ним.
       -- Зачем ты вызвал меня, Уод?
       -- Ты помнишь наших родителей? Это я убил их тогда.
       -- Я догадывался об этом. Но неужели ты потревожил меня, чтобы сообщить такой пустяк?
       -- Я избавился от всех родных и близких. Остался только ты: мой брат, мое отражение. Нас даже назвали похоже: Доу -- "умный", Уод -- "красивый". Больше всех я завидовал именно тебе.
       -- Так почему же я не умер до сих пор?
       -- Лакомый кусочек всегда оставляют напоследок. Кроме того, хочу потешить свое самолюбие и победить тебя в честном поединке.
       -- А если я откажусь?
       -- Тогда ты не узнаешь самую дорогую для себя тайну.
       -- Вестержи? Ты знаешь, где Вестержи?
       -- Бери меч!
       Доу схватил меч, и они начали драться. Уод дрался ожесточенно и умело. Сказывались большой опыт и кровь предков и родственников. Удар за ударом он теснил Доу. Но в какой-то момент тому удалось изловчиться и выбить меч у брата. Он приставил свой клинок к его горлу и, как только мог грозно, спросил:
       -- Сдаешься?!
       -- Убей меня! Нет мне пощады! -- сказал Уод.
       Ошарашенный таким всплеском благородства Доу пустил слезу и опустил клинок. Воспользовавшись моментом, Уод отскочил в сторону и закричал:
       -- Дурак! Я знал, что у тебя не хватит духа убить брата. Я ничем не рисковал, вызывая тебя на поединок.
       -- А Вестержи? Ты обещал рассказать, где Вестержи.
       -- Не знаю я никакой Вестержи. Я знаю лишь одно: мы с тобой еще встретимся дня через два. И берегись этой встречи.
       С этими словами он прыгнул в какую-то нишу. Доу попытался последовать за ним, но гранитные блоки закрыли дорогу. Уод опять ушел.

Голубая кошка

       Кошка сидела на подоконнике и смотрела на Доу. Серая с голубым отливом она появилась в квартире совсем недавно. Ее появление все время оставалось для Доу загадкой: откуда и как она сюда проникла.
       Он поудобнее расположился на диване и попытался подобрать что-то на гитаре:

       Кошка спрыгнула с подоконника и быстро убежала в другую комнату. Что-то блеснуло в ее глазах: то ли слезы, то ли случайное отражение.
       Доу стало вдруг отчего-то тоскливо. Он сломал об пол гитару и глубоко вздохнул.

"Курильщики"

       Темная улица не предвещала ничего хорошего. Впереди из мрака вынырнула группа парней. Доу хотел было предусмотрительно повернуть назад, но и сзади маячило несколько силуэтов.
       Вскоре вокруг Доу сомкнулось кольцо. Грязный рыжий великан с километровой цепью на шее, ворохом браслетов и татуировкой в виде чайника на груди заговорил с Доу.
       -- Ты знаешь, что здесь наша территория? Впрочем, это уже безразлично: кому ни попадя гулять здесь нельзя. Однако за небольшой выкуп мы можем дать тебе время смотаться отсюда. Угости нас куревом: может, и пропустим... А может, и нет, -- с ухмылкой добавил он.
       Силы были явно неравные.
       -- Угощайтесь! -- Доу достал из кармана пачку.
       Великан взял пачку и поморщился.
       -- Но здесь только 17 сигарет, а нас, включая тебя, 18!
       -- Я не курю, -- нашелся Доу.
       -- Ты это очень, очень умно придумал. Но в этот раз тебе повезло. Пропустите его, парни! А ты, сынок, помни: я еще дождусь, когда ты обсчитаешься.
       Кольцо расступилось, и Доу пошел дальше. В последний момент он обернулся:
       -- Простите, а вы ничего не слышали о Вестержи?
       -- Нет, в этом квартале девчонок с таким именем, -- рявкнул великан. -- А ты проваливай лучше, пока мы не докурили.
       Он выпустил особо большой клуб дыма, и Доу поторопился уйти.
       "Они тоже о ней ничего не знают, -- с сожалением думал он. -- Надеюсь, мне хватит трех пачек до ближайшей табачной лавки."

Попутчица

       "Тут-тут, там-там", -- стучали колеса. Столбы один за другим проплывали за окнами "Радужного экспресса".
       -- 1358, 1359, 1360...
       Доу думал о чем-то своем и машинально пересчитывал столбы.
       -- Что это Вы делаете?
       В купе они были только вдвоем: Доу и неопределенного возраста дама с густо накрашенным лицом.
       -- Вы меня сбили! -- процедил сквозь зубы Доу, в очередной раз поразившись своему таланту сдерживать эмоции.
       -- Простите великодушно! Я подумала, раз мы вдвоем в купе, и никого нет, можно найти более интересное занятие. Ни за что не догадаетесь, что я хочу Вам предложить.
       -- Спасибо, меня это не интересует, -- сказал Доу, а про себя подумал: "Знаю я, что ты можешь предложить".
       -- Жаль, -- вздохнула соседка и достала бутерброды с икрой и курицу. -- Видимо придется съесть все это самой.
       -- Лучше думать о других лучше, хуже думать о других хуже, а не думать о других -- просто хамство, -- послышался откуда-то из-за окна голос Учителя.
       Доу выглянул в окно, но там были только столбы. Он осмотрелся, но и в купе ничего подозрительного не заметил.
       -- Вы еще здесь? -- спросил он наугад.
       -- А куда же я денусь? -- отозвалась соседка.
       Конечно же она не слышала Учителя. Доу засмущался и продолжил смотреть в окно.
       -- 1, 2, 3, 4...
       "Тут-тут, там-там", -- стучали колеса. Столбы один за другим проплывали за окнами "Радужного экспресса".

Мастера

       Доу стоял в луче света и безуспешно пытался рассмотреть лица собеседников.
       -- Мы внимательно выслушали тебя, -- сказал расположившийся в центре. -- Пусть выскажутся все Мастера. Тогда мы и примем решение.
       Первый из Мастеров медленно встал со своего места и изрек:
       -- Свет согревает деревья.
       Вверх поднимаются кроны,
       Свет заслоняя собой.
       Когда он закончил, поднялся второй.
       -- Катится камень с горы.
       Катится прямо к подножью.
       Не стой у него на пути:
       Пусть катится камень с горы.
       Настала очередь третьего.
       -- Капля упала на камень.
       Капле его не осилить.
       Тысячи капель смогут
       Камень в песок превратить.
       Четвертый произнес:
       -- Солнечный первый луч
       Небо пронзил на востоке.
       Ставни свои открой,
       Солнца теплом насладись.
       Старший из Мастеров, не торопясь, обратился к Доу:
       -- Мнения разделились. Мы не укажем точную дорогу, но внемли нашему совету.
       -- Я слушаю вас.
       -- В космосе много звезд.
       Ярче других одна.
       В руки к тебе упадет,
       Только настанет час.
       Мастера торжественно встали и отступили в тень.
       -- Спасибо! -- поблагодарил Доу, прекрасно понимая, что его уже никто не слышит.

Завещание фараона

       -- ...Вот так мне и удалось обнаружить эту неизвестную ранее пирамиду, -- подвел итог профессор. -- И все потому, что я верил и искал, искал и верил.
       -- А что означают эти надписи? -- Доу провел рукой по шершавым каменным плитам.
       Что-то странное пронеслось в воздухе и заставило вздрогнуть огонь факелов.
       -- Да-а, -- поежился профессор, -- сквозняк в этом погребе отменный... Вот Вы спрашиваете про надписи. Я долго не мог расшифровать их. Здесь совершенно неизвестный доселе способ письма. Видите, здесь нарисована кошка? И написано: "кошка". Я долго думал, что второе слово "черная", традиционный египетский символ. Однажды на глаза попалась банка с красными чернилами, и меня осенило: черный не обязательно черный. Я стал перебирать цвета, и слово "голубая" вдруг оказалось ключом. Дальше все оказалось очень просто. Молодой мужчина выполняет великую миссию, о которой сначала и не догадывается. Он сражается с врагом в зеркале, но тому удается убежать. Наш герой ищет прекрасную девушку с именем, начинающимся то ли на "В", то ли на "Ф". Кстати, вот она справа. Он проходит подземелье, и старик с прозрачными глазами открывает ему его судьбу. Потом его путь лежит на железную звезду. Он встречается с людьми в белом. Дальше я, увы, не перевел. Единственно, вот этот зн ак обозначает "черных людей". То ли негров, то ли людей в черной одежде, то ли некую тайну. Красивая легенда, не правда ли? Закончу, буду рад дорассказать Вам, чем дело кончилось.
       -- Спасибо! -- ответил Доу задумчиво.
       Сквозняк снова потревожил факелы, и Доу поспешил покинуть подземелье.

Новое назначение

       Челнок вышел из тени, и радио заговорило вновь. Передавали старые песни.

       Доу замечтался, и голос Розы-Матильды зазвучал для него довольно неожиданно.
       -- Командир, мы в пределах действия стыковочных автоматов.
       -- Стыкуемся, -- скомандовал Доу.
       -- Добро пожаловать на станцию! -- поприветствовал Доу уже стыковочный автомат. -- Парковка займет 5 минут.
       Здесь на "Писателе Лимонове", одной из старейших околосолнечных станций надеялся Доу найти ответы на свой извечный вопрос. Поэтому-то он и добился командировки именно сюда.
       -- Парковка закончилась, -- сообщила Роза-Матильда.
       -- Спасибо! -- сказал Доу и опять поймал себя на том, что поблагодарил бортовой компьютер.
       Он покинул парковочный узел и с двумя большими чемоданами и сумкой шел по коридору.
       -- Здравствуйте! Так это Вы господин Доу Шей? -- спросил огромный негр, внезапно вышедший из дверей справа.
       -- Шед Доу -- как "тень". А с кем я имею честь?
       -- Адам Иосифович Руставели, уборщик-исследователь.
       -- Значит, Вы второй человек на станции после командира?
       -- Получается так, -- застеснялся Руставели.
       -- Вы -- русский? У вас типичная русская фамилия, -- попытался сделать обстановку более неформальной Доу.
       -- Нас здесь трое. Большинство -- русские. Остальные -- французы и англичане.
       -- Ничего необычного не было?
       -- Вроде бы, нет. Прилетали какие-то два типа в черных шляпах, передавали привет, говорили, Вы должны их помнить.
       -- Да, я помню их.
       -- Потом никто не прилетал. А вчера здесь видели голубую кошку. Видимо, приблудилась.
       -- Да, видимо, приблудилась, -- машинально повторил Доу.
       Новая обстановка и странные события выбили его из колеи. Он поспешил в свою каюту и долго в задумчивости смотрел на звезды.

Мяч

       Доу сидел в полном одиночестве в своей каюте и вспоминал. Он так долго вспоминал, что уже и не помнил, что.
       Открылась автоматическая дверь, и в комнату вкатился огненно-фиолетовый с темно-желтыми полосками мяч. Доу поднял его и стал рассматривать. Вбежала девочка. Два огромных банта размером с ее голову болтались на тоненьких косичках.
       -- Дядя, отдай мяч... Пожалуйста!
       Доу отдал ей мяч. Девочка схватила свое сокровище и быстро убежала.
       "Интересно, откуда на межпланетной станции маленькая девочка?" -- подумал Доу.
       -- Действительно, откуда? -- спросил неизвестно как появившийся рядом гражданин в черной шляпе.
       -- Дети. Они бегают, где хотят, -- авторитетно заявил другой тип в такой же шляпе, оказавшийся в кресле напротив.
       -- И верно: дети есть дети, -- согласился первый.
       Они встали и приподняли свои шляпы.
       -- Всего Вам доброго!
       -- Всего доброго! -- так же вежливо ответил им Доу.
       "Приятно встретить вежливых людей," -- подумал Доу, когда за незнакомцами закрылась дверь. Он откинулся назад и опять предался своим воспоминаниям.

"Улетая к звездам, не забудь взять с собой панамку"

       -- Вы твердо решили лететь дальше, господин Доу Шей? -- спросил Адам Руставели.
       -- Шед Доу, как "тень". Да, конечно.
       -- Вы прожили здесь три года. Может, откроете наконец тайну, в чем же заключалась Ваша миссия?
       -- Я и сам толком не разобрался. Видимо, придется лететь дальше.
       -- Но дальше нет ни одной станции. Куда Вы полетите?
       -- Не знаю... Не знаю, -- тяжело вздохнул Доу.
       -- Как говорила моя бабушка: "Улетая к звездам, не забудь взять с собой панамку." Возьмите на память хотя бы вот это.
       Руставели достал из-за пазухи томик стихов Эдуарда Лимонова.
       -- Спасибо! Почитаю на досуге.
       Доу взял книгу. Неосторожное движение, и из книги выпал конверт.
       -- Боже мой! Как я мог про него забыть?! -- схватился за голову Руставели.
       -- "Тьма сгустилась над площадью. Тьма великая, страшная. Огонь рассеет тьму. Свет ее рассечет. Лишь скажи только слово "Вестержи".
       -- Это пришло сразу перед Вашим прилетом. Как я мог так надолго про него забыть?!
       -- Ничего, друг мой, ты отдал его как раз вовремя. Во всяком случае, я так предполагаю.
       -- Так Вы остаетесь?
       -- Нет, улетаю. Но не к звездам, а назад на Землю. Я "забыл свою панамку".
       -- Хотите, одолжу свою старую бейсболку без козырька?
       -- Нет, друг, обойдусь.
       Доу загадочно улыбнулся и пошел к парковочному узлу.

"Темные силы нас..."

       Лицо человека на помосте скрывалось под капюшоном. Он говорил или, скорее, кричал быстро, но уверенно.
       -- Братья мои! Зло торжествует над миром. Дети рождаются маленькими. Старики умирают в своих постелях. Молодые становятся стариками. Льды сковали Антарктиду! Но тем, кто у власти, нет до этого никакого дела. Они равнодушно смотрят и занимаются своим делом. Но нам есть, что предложить. Обратив наши силы против зла, мы сможем добиться полного и безоговорочного равноправия. И наша сила в единстве. Как гласит народная мудрость: "Человек может выпить одну рюмку кака-калы, но в одиночку 7 362 рюмки кака-калы никто не выпьет".
       -- Я выпью! -- раздался голос из толпы, -- Открой свое лицо, Уод.
       Уод откинул капюшон и обнажил свою мерзкую сущность.
       -- Сними и ты свою маску. Я должен видеть тебя.
       Доу, а это был он, снял маску и сказал:
       -- Пришел твой час.
       -- Мне надо было раньше узнать тебя, брат. Но к твоему сожалению сегодня мой день. Схватите его и убейте!
       Толпа не двигалась. Большинство так и не решило для себя уйти или остаться посмотреть, чем все закончится.
       Вдруг луч света пронзил облака, низкие, как потолок малогабаритной квартиры. И в этом луче возникла на помосте хрупкая девушка. Она протянула руки к людям и обратилась к ним.
       -- Люди, одумайтесь! Разве вы не слышите, во что вовлекает вас этот человек. Он подло призывает вас к объединению. Не мира он хочет, а войны с тем, что, по его мнению, мешает жить. Так неужели вы оставите без внимания его гнусные слова?
       "Вестержи! Это она! -- промелькнула мысль в голове Доу, -- Как она вовремя!"
       Толпа пришла в движение. Слова девушки, видимо, возымели решающее действие. Однако Уод все еще пытался воздействовать на толпу:
       -- Братья! Взгляните на тех, кто стоит на нашем магистрально праведном пути. Они пытаются опорочить наше святое дело. Не верьте...
       Это были последние слова брата, которые услышал Доу. Шум заглушил их.

       Доу очнулся. Не болел только правый безымянный палец с кольцом Учителя.
       -- Доктор, где я? -- спросил Доу.
       -- В больнице, -- ответил врач, -- Хорошо, что не в морге: так Вас отделали.
       -- А Вестержи? Ведь это она помогла тогда мне.
       -- Она там была в виде голограммы. Поэтому ей досталось меньше. Однако Ваш брат -- в соседней палате. Люди истоптали его, когда кинулись бить Вас.
       Но Доу уже был занят своими мыслями.
       "Вестержи, мы скоро встретимся. Я чувствую это всем телом, каждой косточкой своего организма. Дождись меня".
       Он закрыл глаза и тихо уснул.

Дома

       Домой! Как часто нам хочется именно домой! Каким приятным бывает возвращение!
       Однако Доу возвращался домой не очень радостным. Брат лежал в больнице. Вестержи он так и не нашел. Голубая кошка также пропала из виду.
       Он попытался вставить ключ, но дверь открылась сама. "Странно, -- подумал Доу, -- когда я уезжал, мне казалось, что не выключен газ или не закрыт кран, а я просто не запер дверь. И замок почему-то сломан: видимо, дверь хлопала от сквозняка". Он, не спеша, вошел и разделся.
       Его внимание привлек какой-то шорох. Молнией Доу вбежал в гостиную и, заметив кого-то в кресле, отскочил в сторону и схватился за пистолет. Он всегда чувствовал себя спокойнее в подобных ситуациях, хватаясь за пистолет. Но пистолета не было. Не было даже разрешения на ношение оружия. Поэтому Доу просто отскочил, разбив в полете вазу и светильник.
       -- Не пугайся, дорогой. Это -- я, -- сказала дама в кресле и почесала за ухом кошку, мирно спавшую у нее на коленях.
       -- Вестержи! Как я рад! -- воскликнул Доу, поднимаясь из-под стола.
       -- Настало время нам встретиться: добро восторжествовало, зло наказано.
       -- А мы не могли встретиться раньше?
       -- Нет. Это сложно объяснить тебе, поэтому просто поверь.
       На плечо Доу легла рука. Он обернулся и увидел двоих в черных плащах и шляпах.
       -- Ты помнишь нас? -- спросил один из незнакомцев.
       -- Да, -- ответил Доу, лихорадочно вспоминая минувшие события, и обратился к Вестержи. -- А какова их роль во всей этой истории?
       -- Тебе не надо это знать, -- ответила Вестержи.
       Доу снова посмотрел назад, но за спиной никого уже не было.

Море-2

       Они бежали по мокрому пляжу все быстрее и быстрее. С шумом накатывались волны, но сильнее грохота волн слышал Доу стук собственного сердца.
       На ум приходили романтические картины. Вот Доу лежит в кардиоцентре после инфаркта, а Вестержи неусыпно дежурит возле его постели, даря свою любовь.
       Они побежали быстрее, и Доу представил себе кладбище, где любящая вдова Вестержи оплакивает своего безвременно ушедшего в мир иной мужа.
       Доу показалось, что сердце выскочит из груди, и он закричал:
       -- Как хорошо, что ты рядом!
       -- Как хорошо, что ты рядом! -- эхом отозвалась Вестержи.
       Они убегали вдаль счастливые и беззаботные, а волны раз за разом накатывались на пляж, смывая навсегда с песка их следы.