Сказки нового мира

Гес Ху

<< Оглавление

Нападение фиолетовых женщин

1

       Сия история произошла (так и хочется сказать, что от обезьян, но это было бы явным неуважением к ее героям), произошла в городке "Неком" (в им. падеже г. Некий), недавно принявшем суверенитет и обретшем независимость от ненавистной ее мэру Московской области. Новоиспеченный президент недолго думая провозгласил себя Монархом и захватил власть, которую у него в сущности ни кто и не отбирал. Мэра, тобиш теперь Царя, звали Зорон Богданович Иванов. В своем государстве, тогда еще являющим собой тихий подмосковный поселок, он слыл талантливым и деловым человеком, которого ум и тонкий расчет, казалось бы, не подвел и на сей раз. Сделав ставку на политическую апатичность сограждан, он произвел вышеуказанный переворот и теперь мог спокойно командовать и распоряжаться всем населением, кормить которое собирался за счет торговли малиной с близлежащими государствами (малина, слава богу, в местных лесах мягко выражаясь, изоби ловала), и захоронения японских радиоактивных отходов в заранее примеченном месте, там -- за леском на пустыре, где по словам старожилов раньше располагались поля фермерского хозяйства, уж бог знает кому принадлежавшего. Место это сулило только пользу и безопасность при размещении отходов, ибо было не уважаемое и, как следствие, не посещаемое, мало того, оно было стратегически опасное, так как за ним располагалось наиболее голодное и враждебное государство, у которого не было ни малины, ни места, куда можно было бы складывать отходы. Не было у них даже кимберлитовой трубки, которая была у Зорона в подвале замка и должна была держать государство на плаву, даже если все остальные источники дохода иссякнут. Жить же соседнее государство планировало за счет строящегося на его территории ликероводочного завода, чья продукция предназначалась жителям Зороновского государства. Однако это тоже не было серьезной проблемой, так как, зная о скрытой способности Нековчан к самогоноварению, никто не сомневался в скорейш ем разорении докучливых соседей.
       На третий день "суверенитета" Зорон все еще был погружен в мечты о том, как выкупит за гроши, разорившееся ликероводочное государство, пустит новые земли на расширение радиоактивного могильника, и обустроит свое царство стеклом и металлом, подстать картинкам из старинных книг. Этим мечтам суждено было сбыться, пожалуй кроме стекла и металла...
       Время, хоть и не очень быстро, но летело. Первый караван уже давно привез порцию немедленно захороненных отходов, правда Зорон никак не мог понять, как бедные лошади, привезшие свой груз свинцовых чемоданчиков, добрались сюда из самой Японии, которая по его мнению была ну оочень далеко! Малина рождалась в лесу в огромных количествах и спрос на нее был колоссальный, ликероводочное государство жило только за счет подачек из-за рубежа и контракт о его продаже был уже подписан! Были и плохие новости: в Япония кончились ядерные отходы, а для составления контракта с Чернобылем надо было провести обозрение всей территории, разведку, разметку, определение площади и так далее... Разведка была назначена на сегодняшнее пост-обеденное время, шар был надут, закреплен, собран, что там еще с этим шаром было сделано Зорон не знал, техникой в Неком ведал Вилли Гопник, чьи родичи (так он называл своих родителей) приехали в те трудные времена, о которых в сем рассказе еще ничего не было сказано, из-за ни кем кроме него и не виданного океана! Кроме них двоих на шаре поднималась самая красивая девушка при дворе -- Карма Обломова, ее взяли для составления карты, как единственную способную к рисованию.
       Время до старта пронеслось быстро...
       На высоте, с которой можно уже было различить за макушками малинового леса жирные мясистые листья гигантских радиоактивных акаций, разросшихся на пустыре, называвшемся теперь Атомными Джунглями, до шара добрался таки по канату Вилли с забытым биноклем и изучение началось!.. Лес и джунгли были достаточно достоверно перенесены на карту и дело дошло до Ликероводочного завода, который уже принадлежал Зорону, ибо контракт с вовремя подоспевшими экс-владельцами он успел заверить перед самым отлетом. Заверил он его печатью, которую его дед нашел в руинах какой-то Московской лечебницы чуть ли не век назад, и был теперь исключительно доволен как своим дедом так и собой. Территорию завода начали изучать с оборонительной системы -- зенитки с роботом-навигатором, глядя на которую Карма вдруг заорала - "Это что-то фиолетовое"... Уж бог знает, что она там заметила, однако не заметила она стремительно и неожиданно приблизившийся снаряд с той самой зенитки, который, со свис том пронесясь над головами картографов, унес с собой Виллину кепку, изрядное количество обшивки шара и все картографическое настроение участников экспедиции, чье последующее пребывание на земле в живом виде было обусловлено лишь везением, некоторыми законами физики и особенностью рельефа "Некого" государства...
       Так начались эти приключения.

2

       Серый туман над головой Зорона начал принимать очертания Кармы и Вилли, а гулкий звон в раскалывающейся голове превратился в спор, о том, каким местом босс ударился...
       Окончательно он очнулся лишь на следующий день от звука далекого выстрела и свиста снаряда. От головной боли не осталось и следа и по дворцу разнесся гулкий вопль -- "ШО-ЗА!", дальнейшие слова в цензурных соображениях разобрать не удалось... Неудивительно однако, что утренний вопль царя плавно перешел в огромное желание узнать, что за смертоносный, ну по крайней мере опасный, подарок оставили бывшие соседи. Новая, на сей раз пешая, экспедиция собралась в считанные часы и по новоявленной карте двинулась в путь!..
       Время текло медленно, как вязкий сок срубаемых жирных листьев, преграждавших дорогу путникам. За это медленно текущее время Зорону встал поперек горла весь фиолетовый цвет, который он только мог себе представить, со всеми его оттенками и проявлениями, ибо Карма носилась вокруг и рассказывала всем и вся, про нечто фиолетовое, заимевшее благодаря ее воображению большие уши, зубы и мохнатые черные лапы. Такой образ надолго закрепился в сознании членов экспедиции и, когда в момент предельного напряжения их нервных окончаний Карма вдруг заорала -- "Вот оно!", все как один застыли на месте с покрасневшими от испуга и напряжения глазами и такими выражениями лиц, что... Короче слов нет... Отойдя немного назад, люди, в полном безмолвии начали слушать громкий шорох, раздававшийся из чащи и, если бы короткий взмах мачете не прервал в конце концов зловещую тишину, общей паники было бы не избежать.
       -- Вот твое фиолетовое, Карма -- сказал Зорон, указывая на жирные разводы сока листьев, плавающих в крови убитого кошака, коий, как выяснилось, и стал причиной такой гиперконцентрации адреналина в крови ослабленных паникой участников похода.
       Оставшуюся часть дороги все шли молча, лишь мотая головами по сторонам удовлетворяя тем самым любопытство, вызванное новым для всех местом.
       -- Тяни, чего смотришь? -- Ствол акации, рухнувшей в тот злополучный для картографов день, начал медленно сползать с пускового механизма зенитки...
       -- Блин, эта хреновина испортила пушку напрочь! Хорошо мы успели до того, как она пальнула в третий раз. Тяни! -- орал Зорон, налегая на бревно...
       -- Все. Теперь развинчивай пушку и пойдем в деревню! Достали уже все, нашлись мне фиолетовые...

3

       Так бы все и закончилось, и не стал бы я рассказывать, как вновь жизнь Нековчан шла размеренным темпом, как Вилли наконец то привез новые колонки для государственной дискотеки. В общем хватило бы на всех одной жирной точки, если бы не местный пьянчужка -- Бушрут, названный так в честь героя из старой легенды о каких-то разумных утках, населявших Америку до того как там появились люди. Бушрут, как и его легендарный тезка, очень любил растения, особенно которые можно было ввести в организм будь то с целью наполнения желудка или задурманивания мозгов. Так вот, однажды по утру (ах, проклятое время суток) он в состоянии истерики и жуткого похмелья вбежал в деревню со стороны малинового леса с диким воплем, гласящим попеременно, то "Уууууууыыы", то "Ааайуууаааа", то просто "Неееет"! К вечеру его таки, удалось изловить и, успокоив, выдавить следующую историю:
       -- "Нуу, ээ... как это, да. Я этого, ну, пошел вчера посмотреть на... ну этого, блин, ну там, я куст посадил, тогда еще, когда цыгане продавали это -- план. Блин, весной, ну этого, йооо... Батюшки мои, ваще... Он, куст, вымахал, ыыы с твою хибару, Вилли. Оййо вашу всех! Так по времени созреть должен был, так я на проверку пошел. Вашу... Так я его сразу и того... Попробовал. Так... А он рос, прямо у этого... Ну его. Ааа. Ыы. Ну, завода, этого, как его, ликерного... Обратно не попрешься, ну я там бродил как псих с дурману этого... К вечеру совсем замутило, ничего не варила это, голова... Да. Я совсем потерялся. Потом нашел что-то, теплое, хорошее, с ними и остался. Заснул.
       -- Ээ. А... А утром проснулся, -- речь Бушрута неслась уже ровно и быстро - увидел вокруг себя женщин, штук семь, я сначала не понял, что не так, а потом гляжу - они все фиолетовые! Я так испугался! Рванул что есть мочи и не заворачивая! Дальше вы знаете..."
       Историю слушали раскрыв уши и рты, не шевелясь, не издавая звуков и не перебивая, всем государством! Но, оторвавши в конце рассказа взгляд от Бушрута, слушатель не мог не перевести его на Карму, коя в молчаливой панике дрожала в углу и, как только Бушрут замолк, заорала:
       -- Я знала, я знала! Я говорила! Мохнатые, с лапами, с клыками! Они придут за нами, придут!..
       С этими словами она упала на колени и заплакала, а Бушрут, отвечая на молчаливый вопрос десятков глаз, сказал, что мол, на счет мохнатости не знает, так как ноги у него тогда работали куда быстрее головы.

4

       Вернувшись в свои хибары, Нековчане посидели в кругу семьи, покушали яблочек и пошли по соседям, дабы обсудить новость государственного масштаба. Карт тоже пошел к своему другу -- такому же шестнадцатилетнему пацану, как и он, Икару.
       -- Слышал Буша сегодня, Икар? -- Спросил Карт у выпрыгивающего к нему из окна на двор Икара.
       -- А то!
       -- Ну как тебе прикол?
       -- Да уж, влезет тебе в окно завтра фиолетовое паучище размером с тебя, будет тебе прикол!
       -- Да ладно гнать! Это все глюк Бушрутовский, по обкурке! А ты помнишь, что он про гигантский куст говорил?
       -- Вот бы глянуть!
       -- Так пошли!
       И как бы ни расценивался такой поход родителями ребят, вечером Карма заметила двух парней, оглядываясь прошагавших в сторону леса, но значения этому не придала.
       Где Бушрут мог посадить вышеуказанное растение, Карт примерно знал, так что к тому моменту, как окончательно стемнело ребята были далеко от дома. В полной темноте они пробирались по вырубленной в джунглях тропинке, думая, что теперь делать и где ночевать, как вдруг их внимание привлек звук отдаленных шагов смешанный с шорохом и звуком, похожим на тот, когда воздух рассекают розгой, но значительно тише, глуше и продолжительней. На всякий случай ребята спрятались за жирными и мягкими стволами акаций, составляющих собой живую изгородь вдоль обочины, и у ставились на тропинку, по которой и приближалось неизведанное. Увидев наконец, что издавало такой шум, Карт разинул рот, а Икар прижался к стоящему позади стволу и сел. Из-за поворота словно выплыло, или, учитывая что вокруг было достаточно сухо, вылетело светящееся мягким фиолетовым светом существо, которое приблизившись, оказалось изумительной красоты женщиной с не сильным фиолетовым оттенком кожи. Женщина была нага, ка к новорожденный и ее фигура была на столько привлекательна, что если бы не ангельское лицо, нет, скорее личико, то в сознании ребят остались бы лишь прелести ее форм. Так же взгляд их приковали ее глаза, большие красивые, завораживающие, глядя в которые, они не заметили, как женщина, осмотревшись, остановилась на против их укрытия. От волнения и удивления даже слово "Привет", появившееся в головах ребят мягкой, легкой мыслью, не вызвало удивления.
       Из состояния "транса" их вывел лишь голос Карта, когда он ответил ей "Здравствуй". В абсолютной тишине, да еще на фоне волнений голос карта показался резким, и от того заставил ребят пошевелится. Первым из кустов на дорогу вышел Карт, Икар же, к которому вместе с разумом вернулся страх, остался смотреть из-за кустов на то, как его товарищ, подойдя к незнакомке, взял протянутую ему руку. Некоторое время они стояли так, потом Карт поцеловал ее и вскоре они вместе шли уже в неизвестном направлении. Не выдержав таких моральных перенапряжений Икар выбежал из убежища и, носившись в панике всю ночь по лесу и джунглям, повторил для сельчан утро, устроенное уже намедни Бушрутом.
       Что же случилось с Картом? -- Выбравшись тогда из убежища он подошел к женщине, и взял ее за протянутую ему руку. В ту же секунду он ощутил приятную легкость и через некоторое время не сдержавшись от исходящего от незнакомки тепла и нежности поцеловал ее в губы, что было расценено чужеродным разумом, как очень приятный жест приветствия. Далее в голове Карта произошел диалог, который писатели фантасты наверняка назвали бы телепатическим, содержание которого сводилось к приглашению погостить в лагере у фиолетовых женщин, на которое Карт, разумеется, дал незамедлительно свое согласие.
       Добравшись с Лизой, так оказалось зовут его спутницу, до их лагеря, Карт увидел сидящих у костра, таких же фиолетовых, как его спутница, женщин. Их он насчитал десятка полтора, все они были прекрасны и похожи друг на друга, но привыкшему глазу все же становились заметны и немалые различия. Так или иначе он присоединился к ним у костра, познакомился, расспросил их о том кто они и откуда, рассказал о себе. Ночь пролетела незаметно и утро было добрым.
       Утро же в поселке добрым не было. Выслушав Икара, Зорон собрал всех мужиков, наградил кого вилами, кого арбалетами, кого оставил ни с чем, но все равно повел за собой, на поиски "утащенного злыми ведьмами" Карта. Уставшему и уже необратимо безумному Икару тоже пришлось пойти, а точнее поехать на заднице за тащащими его за шкирку мужиками, и изредка выкрикивать направление или матерные слова, когда местность становилась особо ухабистой. Эти матерные слова как никогда усиливали и подогревали в испуганных людях злость на неизвестного противника, и чем ближе они подходили к невиданному еще лагерю, тем крепче сжимались пальцы Зорона на рукоятке небольшого арбалета с заряженной в него серебряной стрелой.

5

       -- Здесь твои друзья, Карт, -- обычным для нее милым голосом сказала Лиза, глядя прямо в глаза притаившемуся за стеной радиоактивных акаций Зорону, который, не выдержав взгляда, вышел из укрытия и, направив ей в лицо арбалет, крикнул стоявшему рядом с ней Карту нечто среднее между "Уноси ноги" и "Спасай свою задницу, парень". Однако в замешательстве не только Карт ничего не предпринял, но оторопели и женщины, которых, как думал Карт, ни что не может вывести из состояния спокойствия. Мужики, ведомые Зороном тоже малость струхнули и теперь, замерши на месте, стояли и пялились друг на друга. Единственное, что происходило в этот момент, это медленное и судорожное движение курка, под давлением дрожащих пальцев Зорона. И, когда Карт наконец крикнул "СТОЙ!", повинуясь нервному импульсу пальцы, держащие арбалет сжались и стрела пустилась в путь, представившийся всем как в замедленном показе. Разумеется, если когда-нибудь по этому рассказу будет сделан фильм, сия сцена будет снята именно так!
       Во время этого "замедленного движения" в голове Карта пронесся целый миллион мыслей, заставивших его оценить направление полета стрелы и, в конце концов, сделать нелепый жест с целью спасти свою фиолетовую подругу, в результате чего стрела проткнула его руку и ее плечо, соединив их в ужасно смешных позах. Это произошло как раз в тот момент, когда Карт пытался оттолкнуть Лизу с траектории полета стрелы. Хорошо еще, что пружина арбалета была достаточно слаба, чтобы выстрел проделал сквозную дыру сразу в двух телах, ибо весь конфуз ситуации, которая имела теперь место быть перед взором Зорона, заставила его улыбнуться, одуматься, осмотреться и, через час в доброй компании фиолетовых женщин, Карта и мужиков из деревни, рассмеяться.
       -- Теперь-то, Зорон, ты видишь, что это вовсе не жуткие монстры, а чудесные и добрые создания, -- сказал Карт, потирая заживленную Лизой, но все еще болящую рану.
       -- Да ушш, -- Прошипел Зорон - Я свалял дурака, но кто же знал, что здесь на этой... В этих джунглях мы найдем друзей, а не врагов?..
       -- Ты прав, мы знаем, что для вас это место и что здесь было раньше. Теперь мы знаем какая неприязнь могла быть у вас ко всему что здесь есть, -- Произнесла бывшая вожаком женщина. - Извините нас, что напугали.
       Пересказывать дальнейший диалог довольно быстро стало бессмысленным, ибо перестрелок и потасовок больше не было, а примирение уже свершилось.
       В течении следующих суток новость знали уже все, и посмотреть на чудо-женщин, пришедших в деревню сбирались толпы. Был даже устроен общегородской праздник в их честь. А вечером (в самом его конце) настала ночь, успокоившиеся после всех потрясений жители уснули, фиолетовые женщины вернулись в джунгли, все вернулось на свои, почти что прежние, места. А я, ваш покорный слуга, наконец-то завершил свой рассказ такой желанной большой жирной точкой.

Продолжение >>