Каталог текстовКартотека авторов В начало

Мой Чертенок

Гес Ху

"And so we lay. We laying the same grave."
Bruce Dickinson

       Как-то мне случилось побывать на самом краю мира, в самом отдаленном его кончике, в такой глуши, куда даже мои навязчивые заботы не могли пробраться вслед за своим хозяином. Ах, я помню, как давно это было...

* * *

       Сбежав по ступенькам трапа и преодолев неуверенной походкой пару десятков метров, молодой человек неловко остановился и, наконец-таки, огляделся. Все здесь казалось ему непривычным, и от того он чувствовал себя не ловко, смущенно, немного напугано окружающей его тишиной и спокойствием. Внезапно сумбурный полет его мыслей прервал теплый скриповатый голосок...
       - Отдыхать приехали, молодой человек? - Тронув его за плечо, спросила невысокая аккуратная старушка.
       - Да, вырвался, можно сказать, на природу. - Еще не очень понимая ее заинтересованного взгляда, ответил он, и, тут же подумав, что это, наверное, то, что ему нужно, добавил. - Дикари мы, дикари!
       - Что ж, ты, милок, один сюда приехал? А жить то где собираешься? - Бабушкины глаза так и сияли смесью настойчивости и вызванной ей стыдливостью.
       - Эх... Провинция... Неужели можно быть таким скромным, когда пытаешься всучить что-то людям? - Промелькнуло в голове парня, но в слух он сказал лишь следующее. - Да я слышал здесь не сложно снять квартиру. Думаю, найду где пожить.
       - Да и незачем-то искать! - Как и ожидал молодой человек, бабушка засуетилась. - Сними комнатку у меня! И не дорого, и местечко хорошее, тихое! Возле Рощи живем, там рукой подать до куда угодно, и до парков, и до магазинов. Все как на ладошке! - Она затараторила так, рекламируя свою комнатку, что понять и оценить сразу все прелести будущего жилья было уже невозможно. И прежде чем дать свое согласие парень лишь переспросил то о том единственном, что больше всего интересовало...
       - Так все-таки там тихо или "рукой подать"? Я же отдохнуть приехал...
       - Милок, да там самое спокойное место на свете! Никто не потревожит! Будешь жить, как у бога за пазухой!
       - Хорошо! Поехали. Я думаю, о цене договоримся.
       - Конечно же, милок! Не дорого, не дорого!

* * *

       Через несколько часов приезжий спал уже на уютной софе в своем новом пристанище, но этому событию предшествовала поездка...
       От самого вокзала он не переставал беседовать с бабушкой, иногда поддакивая или просто кивая головой. Всего разговора он, разумеется, вспомнить потом не мог, тем более что новое место, удивляющее и манящее своей старинной простотой, постоянно отвлекало его от бабушкиной болтовни. Однако и ее рассказы произвели на него впечатление. Глядя на мелькающие за окном экзотические для него деревья и кустарники, высаженные вдоль дороги, он поражался размеренности местной жизни, может даже излишним ее спокойствием. А бабушка, слушая в ответ о пыльных и шумных городах, лишь качала головой, силясь поверить в возможность существования бесконечно великих людских муравейников из стекла и стали. Впрочем, такой разговор произвел на них обоих весьма умиротворяющее впечатление, бабушка успокоилась, а молодой человек понял, что нашел себе, наконец, тот тихий уголок, о котором так мечтал. К тому же ему было исключительно забавно наблюдать за реакцией старушки, которая так стеснялась своей комнатки.
       Что побудило ее сдавать недвижимость таким образом, он так и не понял, но из разговора уловил, что бабушка считала приезжих охотниками за приключениями, а цель их поездки - огромный культурный центр и местную достопримечательность - "Рощу", громадное здание, тесно переплетенное причудами архитекторов с высоченным огромным деревом, ласкающим своей кроной сами небеса. Об этой конструкции он и представления не имел, но проезжая мимо, он действительно был поражен сочетанием техногенного мирка с гигантским ветвистым растением. Из окна поезда открывалась весьма интересная картина... высящееся над вековыми соснами, дерево, обвивающее своими ветвями, висячими корнями и многочисленными отростками почти полностью скрытое листвой здание, было похоже на царство не то светлячков, не то вечно пирующих лесных эльфов. Для себя молодой человек решил, что обязательно посетит Рощу, но сначала несколько дней здорового... крепкого... сна... А его квартировладелица, глядя на почти божестве нное для нее строение вновь пригорюнилась, считая что лишила своего спутника возможности пожить в этом, столь привлекательном, наверное, для молодежи месте.
       - Не жалеешь, милок, что решил у меня комнатку снять, а не тут остановиться? - Она поглядела изъеденными собственной совестью глазами на парня.
       - Ну да нет же! - Он улыбнулся. - Вы именно то, что я и искал! Мне сейчас так нужно быть подальше от всех этих сует... Так что вы, в чем-то, даже моя благодетель!
       На этих словах бабушка тоже состроила довольную физиономию и подивилась про себя, какой же это, все-таки вежливый молодой человек! А вскоре, получив свою плату за первый месяц, она оставила парня вдыхать свежий запах домашнего уюта, такой успокаивающий, такой расслабляющий, такой усыпляющий...

* * *

       Долгое путешествие и свежий воздух сделали свое дело - парень проспал почти целые сутки. Когда он улегся, солнце лишь только начинало клониться к закату, а теперь оно давно уже гуляло по небу, даря небольшому поселку чудесный летний денек! Сладко потянувшись, подложив ладони под голову, он поерзал на кровати и принял наиболее удобное для себя положение. С места, где он лежал, за деревянным подлокотником старой софы, за немного потрепанной временем оконной рамой, он видел небо, небо совершенно чужой ему земли, в котором он искал символ своего спокойствия. В его голове сами собой плавали мысли, образуя свой внутренний диалог, почти что размышление... нету здесь ни забот, ни работы, ни занудной беготни, можно целыми днями только есть и спать, забыть о повседневных обязанностях, о уничтожающей волю и всякое желание суматошной жизни, больше похожей на блестящую стальную рельсу, бесконечного пути человеческой цивилизации. Как ему повезло, что он умудрился вовремя соскочить с этой, начищенной миллионами сапог, дороги, которая не признает чужой воли, в которой можно повернуть только вместе с толпой, из которой, казалось, нет выхода.
       Впрочем, вереница фатальных мыслей быстро расплавилась под лучами солнца, снисходящими с алмазного неба. Парень неожиданно подскочил с кровати, натянул легкие просторные шорты, рубашку, напялил на голову панамку и рванул вниз по лестнице. Огромными, привычными для человека из суетного мира, прыжками он преодолел два лестничных пролета и лишь у выхода из подъезда понял - торопится-то больше некуда! По улице он шел уже тихим, размеренным шагом, спрятав кисти рук в легкой ткани карманов, разве что не насвистывал. Отойдя на некоторое расстояние, он решил осмотреть дом, в котором поселился. Стоя спиной к небольшому искусственному пруду, населенному несколько непривычными для него зверьками, напоминающими собой не то больше бобра, не то больше утконоса, парень кинул взгляд на старенький кирпичный домик, состоящий всего-то из двух подъездов да о трех этажах. Многие окна уже давно зияли своей пустотой, обитатели этих квартир, наверное, перебрались в Рощу, многие уехали в мест ные мегаполисы, единицы осмелились покорять другие миры. С благодушием стороннего наблюдателя, парень желал им не пересытится рвением к еще неизведанным ими заботам. И пусть уж лучше они научатся рвать и метать, нежели, поддавшись собственным слабостям, падут под каблуками своих преследователей в вечной гонке к вершине жизни.
       Парень прошел еще немного, теперь он мог видеть и свое окно. С нового места он смог различить за ярко зеленой листвой стоящего перед домом дерева потолок этой маленькой коробочки для житья.
       - И все-таки, это не те стеклянные гробы, в которых я жил. Даже не жил, а существовал между рабочими днями. - Шепнуло парню одно из его свежих воспоминаний. Но оно тут же отошло на второй план, уступив место стремительно пронесшейся мимо него пичужке, за которой, на невообразимой скорости планировало огромное крылатое существо. Несколько мгновений, и крыло птицы неестественно перегнулось в лапе существа, а то в свою очередь тут же взмыло вверх и оттуда стремительно нырнуло в крону дерева.
       - А вот и соседи! - Вслух подивился парень странному чернокожему хищнику, размерами минимум в половину его роста.

* * *

       Еще немного поразмышляв о странном существе, парень классифицировал его как очередное неизвестное ему млекопитающее, и вскоре почти забыл. До вечера он гулял по поселку, валялся на пляже, лакомился различными вариантами кондитерских изделий, знакомился с общительными добродушными прохожими, читал местную прессу, вливался в новую для него, ни чем не обремененную жизнь. Домой он добрался еле передвигая ноги, и приятная усталость, накопившаяся за целый день активного отдыха буквально кинула его в постель. Однако, когда он проснулся, было еще темно. Не включая свет, парень подошел к раскрытому окну, и только тут, когда его омыла налетевшая волна ночного воздуха, он понял, как изменилась погода. В воздухе витал густой, влажный запах грозы.
       Еще секунда, и, одновременно со вспышкой молнии, ветер кинул ему в лицо первые капли утреннего дождя. Отпрянув от неожиданности, парень захлопнул окно, и вяло поплелся приводить себя в порядок. Несмотря на испорченную погоду, в его голове все равно вертелись целые орды планов на грядущий день. Где-то пол часа он просидел в ванне, думая, как это забавно, что вода льется на него, наверное, точно также, как если бы он был сейчас на улице. Еще немного времени, на зубы, расческу, все прочие утренние необходимости, когда он появился на кухне, уже полностью рассвело. Растворив окно, с бутербродом в руке он оперся на подоконник, и вдохнул аромат почти закончившегося дождя. Пахло обилием, примятой к земле крупными каплями, зелени, и взгляд парня невольно привлекло стоящее под окном дерево. Его небольшие загнутые дугой листья, часто усыпали массивные сучья и ветви, но, несмотря на их обилие, крона дерева легко позволяла увидеть происходящее в ней.
       Несколько секунд парень не мог понять, что он видить перед собой, но вскоре мозг дорисовал ему части картины, необходимые для более детального изучения увиденного. Сначала ему казалось, что он видит два огромных кожаных мешка, каким-то образом подвешенных в ветвях. Но вот один из них дернулся, и сознание парня, тут же опознало в нем вчерашнее существо, скрывшееся в кроне дерева. В этот раз "сосед" сидел на корточках, накрывшись огромными кожаными крыльями, по которым, как по гусиным перьям, стекали ручейки воды. Рядом с ним, судя по всему, расположилась в той же позе его пассия, и, лишь рассмотрев их, парень заметил рядом нечто округлое, похожее на футбольный мяч, но абсолютно черное. Шарик нервно катался, даже не катался, а подрагивал, и из-за ровно окрашенной матовой поверхности казалось, что он просто перемещается в пространстве, вовсе не совершая оборотов вокруг своих многочисленных осей. Внезапно по нему прошла трещина, и на гладкой черной поверхности появилась б елая ломаная молния. Шарик перестал кататься, и сквозь щель потекла густая жидкость, парня так и осенило! Яйцо! И вскоре, действительно, на глазах заинтересованно наблюдающего человека на свет вылезло крошечное черное существо. В отличие от всех детенышей, этот, почему-то, имел точно такое же телосложение, как и его родители, и, за исключением еще не отросших, совсем крошечных крылышек являл их точную миниатюрную копию, от того в двойне напоминал малюсенького человечка.
       Новорожденное существо осмотрелось и... Крошка заметил наблюдающего за ним парня и в туже секунду их глаза встретились. На немалом расстоянии они смотрели друг другу в глаза, и их радужные оболочки слегка подрагивали, настраивая нужный фокус, зелено-карие напротив серо-коричнивых. Впрочем, у малыша было еще много дел, теперь он смотрел на своих родителей. Неловко перевалившись, он потянулся к ближайшему "кожаному мешку", и коснулся пальчиками крыла, но, неожиданно для него и для парня, крыло, шелохнувшись, с силой поддало малышу, оцарапав заостренным краем его бровь. Парень даже раскрыл рот, в тот момент ему захотелось лишь забраться на это дерево и удушить того, кто так обошелся с крохой! Со злости он с силой захлопнул окно и плюхнулся на еще неубранную постель.

* * *

       Парень лежал на постели, и перед его взором вставала только что виденная картина. Он прикрыл глаза, вспомнил птенца. Теперь он рассматривал отпечатавшееся в его сознании зрелище... глядящие на него глаза, черное, но привлекательное детское личико, точь-в-точь как у человеческого ребенка, крошечные крылышки за тоненьким торсом. Внезапно его размышления прервал короткий звонок в дверь. Молодой человек взглянул на часы - позднее утро.
       - Доброе утро, милок! - на пороге стояла укутанная в "бабушкины" платья и старинный полиэтиленовый плащ хозяйка квартиры. - Ну, как тебе тут живется?
       - Спасибо огромное! - Впервые за все утро "милок" улыбнулся и жестом пригласил бабушку войти. - Пожалуйста, проходите!
       - Да я ненадолго! Вот проведать, да узнать, как поселился. - Достав что-то из своей котомочки, она добавила. - Вот, я тебе еще тут лакомства принесла, со своего огороду. - И, чуть помедлив, добавила. - Ну, я пойду, коли так!
       - Ну что вы! Заходите же! Я тут человек новый, у кого же мне расспросить тут обо всем, кроме как у вас!?
       Так или иначе, вскоре они уже беседовали, сидя на кухне за чашкой чая. Много нового парень о поселке и Роще не узнал, зато вдоволь наслушался о местных красотах природы, а также бабушке и ее любимом огороде. Не забыл он расспросить и о странных существах, поселившихся за его окном.
       - Ах... Это... - Бабушка вновь состроила стыдливую физиономию. - Разве у вас такие не водятся? - На сей раз она совсем утопила свой взгляд в узорчатой скатерти.
       - Нет. - Ответил он мягко, но понимая, что это на самом деле что-то нехорошее, о чем старушка в очередной раз умолчала.
       - Это... Понимаешь... Птицы такие здесь водятся...
       - Ну а называются то они хоть как?
       - Черти!.. - Выдавила из себя бабушка, таким тоном, будто маленький нашаливший ребенок.
       - Как это черти? Так и называются? - Парень явно удивился, хотя не признать сходства мифических существ и этих представителей местной фауны, было невозможно.
       - Да.
       - Да ну что вы так! - Парень не выдержал бабушкиной стыдливости! - Я вовсе не религиозен! Мне эти... "Птички"... Вовсе не мешают!
       - Ох, как бы беду они на тебя не накликали! Говорят, что это не просто птицы, они на самом деле становятся чертями и улетают в загробный мир! Боюсь я за тебя!
       - Что ж ты, старая, тогда меня сюда притащила? - Так и захотел высказаться парень, но сдержался, продолжая успокаивать хозяйку. - Ничего! Меня они с собой не унесут.
       Бабушка вновь умилилась, и разговор перешел на более спокойные для обоих темы.
       Проводив оказавшуюся очень разговорчивой бабушку, парень, было, вновь улегся на постель, чтобы обдумать все услышанное сегодня. Но в это момент, почти прекратившийся дождь, вновь ударил в окно резким порывом, полностью сбив парня с мысли. Вяло приподнявшись, он подошел к окну, крупные капли лились с почти безоблачного неба, и, преодолев брезгливость, парень вновь высунулся наружу, подставляя недавно вымытую голову холодным струям. Его слишком сильно интересовала судьба того птенчика, чертенка.
       В этот раз его тревоги немного развеялись, теперь он застал чернокожее семейство за процедурой кормления. Выглядело это весьма по-человечески... отец семейства грыз что-то там, и заметно это действо было только благодаря неловким движениям лап и челюстей, под покровом купола его крыльев. Мать же кормила дитя грудью, но стоило ей заметить парня, как резким движением она отодрала малыша от соска и, полностью уместив в ладони крошечное существо, пересадила его на старое место - мокрый пол гнезда возле остатков скорлупы. Утеревшись, чертенок повел взглядом, посмотрел на своих родителей но, памятуя о поцарапанной брови, под крылья к ним не полез. Несмотря на то, что ему исполнилось ни как не больше четырех часов, он уже был весьма резв и сообразителен. Теперь он вытягивал вверх кончики своих крыльев, пытаясь, как родители, накрыть ими свою голову. Но попытки эти успехом так и не увенчались, даже когда он пытался подтянуть свои крылышки лапками, они накрывали лишь часть лыс ой головки чертика. Искренне переживая за малыша, парень, не отвлекаясь, подтащил к себе первое, что попалось под руку и, ощутив, что это всего лишь лист бумаги, накрыл им изрядно промокшую голову. Какого же было его удивление, когда наблюдавший за ним чертенок последовал его примеру! Осмотревшись, тот схватил самую большую скорлупку своего бывшего яйца и напялил его себе на макушку.
       Наблюдение продолжалось еще достаточно долго, но, в конце концов, парень, помахав чертенку ладошкой, втянул себя обратно в комнату. О себе давали знать явный дискомфорт его наблюдательной позиции и появившееся чувство голода. Наспех перекусив остатками хлеба и принесенного бабушкой варенья, парень начал собираться в поход по магазинам, заодно он решил зайти в ближайшую библиотеку, если в поселке такие имелись, чтобы выяснить что-нибудь об обитателях дерева под своим окном. Когда он вышел на улицу, дождь почти прекратился, и зонт, который он так некстати догадался захватить, пригодился ему лишь как трость. Хотя парень не хромал, прогулка с такой "тростью" доставляла ему не малое эстетическое удовольствие.

* * *

       Возвращаясь, он почти забыл о своих утренних наблюдениях, даже, несмотря на то, что полтора часа сидел у монитора, листая разнообразную литературу о чертях. Все больше ему попадались пресловутые домыслы, легенды, сказки, и это уже не различные религиозные издания и все то, что использовало слово "черт" как угодно, но только не по отношению к реалиям сего мира. Толком он так ничего и не выяснил, однако точно решил, что в следующий раз займется поиском поконкретнее!
       Подходя к дому, он, закинув за плечо пакеты с закупленными припасами, специально прошел под деревом, чтобы проведать своих крылатых соседей. Но в этот раз в гнезде он никого не увидел. Постояв немного под гнездом, он решил, что взрослые, наверное, улетели, а малыша, разумеется, отсюда не видно. Собравшись сделать следующий шаг, он внезапно заметил какое-то шевеление в высокой траве у себя под ногами. И вовремя! Парень чуть было не раздавил так приглянувшееся ему существо!
       - Ну что, чертенок? - Он взял в ладошки крошечное существо и игриво спросил первое, что пришло ему на ум. - Что, малыш? Упал? А где же твои мама и папа?
       Словно понимая о чем ему говорят, чертенок перевел глаза на свое гнездо, и парню ничего не оставалось как помочь бедному малышу. Со стороны, наверное, было забавно наблюдать, как он карабкался наверх, усаживал птенца в гнездо, чуть ли не в свободном падении слезал с высоченного дерева. Впрочем, ни что не помешало добраться ему, в конце концов, целым и невредимым до своей кухни.
       Еще раз убедившись, что с чертенком все в порядке, и тот играется с камушками и веточками в своем гнезде, парень устроился поудобнее за кухонным столом и, напевая любимые мелодии, принялся размазывать по поджаренному кусочку хлеба изрядную порцию густой жирной сметаны и меда. Вскоре он уже был готов поглотить приготовленные бутерброды, чашка чая была зажата в руке, а язык уже чувствовал пористую ребристую поверхность тоста. Внезапно за окном раздался истошный визг, в туже секунду парень уже смотрел, как взрослый черт сжимает в огромном кулаке своего малыша. Чертенок визжал как резаный, а по выражению физиономии его отца, было понятно, что в таких объятьях малышу осталось жить совсем не долго! И, если бы не чашка чаю, попавшая черту по спине, вскоре на свете бы стало одним живым существом меньше.
       Улучив момент, чертенок вырвался из родительского кулака и, перевалившись через край гнезда, полетел вниз. Лишь на секунду он успел расправить свои крылышки, сделав свое падение чуть менее стремительным, и кубарем покатился по траве. Но его отец не отставал, и, когда парень выбежал из подъезда, тот уже ловил малыша в густой траве под деревом. Сжимая в так и не съеденный бутерброд, парень спешным шагом направился в сторону чернокрылой бестии. Чем ближе он подходил, тем больше сомнений посещали его, стоит ли спасать малыша? Стоит ли вмешиваться в естественный ход природных событий? Если бы парень не отдавал себе отчет, что это всего лишь трусливые мыслишки, вызванные страшным созданием, он бы на самом деле остановился. Но теперь совесть не позволяла ему прекратить наступление.
       Еще секунда, и малыш вновь бы оказался зажат в мощных нечеловеческих пальцах, но в этот момент парень успел перехватить лапу черта. Только теперь он осознал, с кем связался, потянув на себя крылатую тварь, он с ужасом почувствовал, насколько тяжело и сильно существо, которое он впервые видел так близко... темно-красные, почти гранатовые глаза на уродливом лице, плотно прилегающие к лысому черепу рога, идущие от виска над ушной раковиной и чуть завивающиеся на затылке, огромные, словно налитые свинцом, мускулы под черной глянцевой кожей.
       - Ах ты тварь! - Выругался парень, когда черт брезгливым жестом вырвал свою лапу из его руки. - Почто маленьких обижаешь?
       Видя, как отступает бестия, парень, было, уверился вновь в своей силе. Но его враг вовсе и не думал пасовать, оттолкнувшись ногами от земли, он, пушечным ядром, вонзился в грудь молодого человека и повалил его на спину. В следующее мгновение, пока парень не успел оклематься, черт уцепился за борта его воротника, низко наклонил голову и, извернувшись, ударил виском по виску. От такого удара у парня чуть искры из глаз не посыпались, еле удержавшись в сознательном состоянии, он вновь схватил противника за лапу, дернул, заставив распластаться его по собственной груди, и без труда перевернулся, попытавшись коленом прижать тварь к земле. Но черт оказался слишком силен. Через минуту уже парень, вставая с колен, наблюдал, как черт спешно отряхивает себя, будто в тех местах, где он прикоснулся к парню, его терзали сотни муравьев. Еще мгновение, и, раскинув огромные крылья, черная тварь взмыла в небеса, больше парень его никогда не видел.

* * *

       - Сдался ты мне, чертенок! - Еще совершенно не представляя где тот, и что с малышом, промямлил парень. Произошедшие события так потрясли его, что единственным поступком, который он смог совершить стало безвольное приседание наземь, чтобы перевести дыхание. В голове его теперь суетились только три мысли... "хорошо ли он поступил, вмешавшись таким образом в то, что, наверное, является для живой природы естественным ходом вещей", "это ведь из-за него, из-за удивительной ненависти к человеческим прикосновениям, произошла ссора в крылатом семействе" и "все-таки хорошо, что он спас сегодня жизнь одному маленькому существу". Но вскоре парень окончательно пришел в себя, этому способствовал и жалобный писк, раздавшийся вдруг из травы.
       Осмотревшись, парень обнаружил, что чертенок, выглядевший весьма помятым, с небольшими кровоподтеками, стоял на четвереньках, силясь подняться.
       - Ладно тебе, малыш. Нам обоим надо отдохнуть. - С этими словами он взял в ладошки крошечное существо и отправился к себе домой. А дома, обустроив из различного тряпья некоторое подобие гнезда и положив туда обессилевшего чертенка, он плюхнулся на постель и почти тут же отрубился.
       Спал он не больше часа, а проснувшись, не пожелал открывать глаза. Все тело болело, голова раскалывалась, а на виске образовалась здоровенная, наверняка синяя, опухоль с небольшим рубцом подсохшей крови. Чтобы отвлечься от столь неприятных ощущений, парень принялся размышлять о своем новом друге, с которым, после таких баталий, он расставаться и не собирался. Ну, раз уж он приобрел питомца, то надо было придумать ему имя, и, после долгих попыток придумать чертенку какое-нибудь заковыристое, разухабистое, но удобоваримое имя, парня вдруг осенило! Валера - так он его назовет! В честь старого школьного друга, который так любил все самое необычное и, уж если бы узнал, безусловно, был бы рад тому, что столь редкостное существо было названо в его честь.
       - Эй, чертенок! Теперь тебя зовут Валеркой! - Воскликнул парень, скидывая ноги с мягких перин, а, приняв сидячее положение, чуть не заорал со злости!
       В комнате царил разгром! Чертенка на месте, разумеется, не было и парень, было, подумал, что никогда уже больше его не увидит. Однако на кухне его ждал очередной сюрприз - почуяв движение в коридоре, маленький чертенок молнией нырнул под стол, добавив к, невесть откуда взявшемуся мусору на полу, содержимое еще одного пакета молока.
       - Да какой же ты чертенок! Ты уже настоящий черт! По-моему чертее тебя, уже просто не может быть! - Парень приподнял край скатерти, за которой, прижавшись спиной к ножке стола, сидел малыш. В руках он сжимал изрядно покусанный ломоть колбасы и смотрел на парня настолько жалобными глазами, что тот невольно пожалел о том, как рассердился.
       - Ну, милый мой, вылазь!
       Однако чертенок не шелохнулся. Тогда парень, закинув свисающую скатерть на стол, попытался пролезть за ним, но в ответ услышал лишь злобное фырканье.
       - Ладно... Бог с тобой, чертенок! - Съязвил парень.
       Секунду спустя он, порывшись в остатках не изувеченных малышом продуктов, выудил калорийную булку, плюхнулся на пол напротив него и облокотился на стоявший позади холодильник. Чертенок, не отрываясь, следил за ним, моргая своими огромными зелеными глазами.
       - Ну'с... - Теперь они вновь, впервые с момента рождения малыша, смотрели друг другу в глаза. - И по что ты так со мной? - Парень оторвал зубами изрядный ломоть хлебной мякоти и, не отводя взгляда, оперся подбородком на ладонь.
       Разумеется, ответа он не ждал, но то, что он увидел, заставило его улыбнутся. Услышав спокойный голос и, видя, что огромное живое существо перед ним, вовсе не пытается причинить ему никаких неприятностей, он успокоился и последовал его примеру - откусил огромный кусок от прижатого к себе батона.
       - Ну вот и ладушки! - Заключил парень, расценив беззаботное чавканье, как знак примирения. - Знаешь, а я ведь решил дать тебе имя! Теперь тебя зовут Валерка. - С этими словами он поманил чертенка к себе рукой. - Валер, иди ко мне.
       И Валера вновь приятно удивил его - встав на свои тоненькие ножки, не выпуская из лап уже изрядно обглоданный ломоть колбасы, он подошел к парню.
       Так началась их дружба.

* * *

       Как всегда, когда хорошо и весело, время летит быстро. Оглянутся со стороны, так и минуты не прошло, а у них уже был вечер. В квартире царил настоящий хаос и, уложив, обессилевшего от своих же шалостей, Валеру спать, парень пытался хоть как-то сосредоточить разбросанный по квартире скарб, в одном месте. Но уборка не спорилась, и вскоре он, тоже устав, сам завалился спать. А с нового утра все понеслось-поехало!
       Встречая очередной рассвет у окна, молодой человек заметил, что гнездо под окнами не пустое. На просторном блюде из глины и веток спала мать чертенка, которого он уже окончательно и бесповоротно считал своим. Не желая мирится с мыслью, что он украл Валеру из семьи, парень принялся рассматривать ту, к которой так ревновал малыша. Его мать, как и отец, имела весьма крепкую, налитую буграми мышц, фигуру, но, несмотря на это, на нагом невысоком теле были заметны все прелести, свойственные женщинам. Парень даже удивился, как такому разврату позволяют существовать в общественных местах, но продолжил наблюдение. Теперь он смотрел на ее уродливое морщинистое лицо. Также парень обратил внимание, что отличие от мужской особи голова чертихи была покрыта густой короткой шевелюрой, похожей на щетку, а рогов, так запомнившихся парню, не было.
       Закончив свои наблюдения, он оглянулся. Позади, в куче тряпья покоящейся на столе, сидел только что проснувшийся чертенок и сладко зевал. Он был до безобразия мил и смешон, так что у парня не вольно сердце замерло, но то что он решил сделать, он сделал. Размотав запутавшегося в белье Валеру, он снял его с подушки и поднес к окну.
       - Смотри. - Он указал чертенку на гнездо, где спала его мать. - Если ты хочешь домой, мне придется тебя вернуть.
       Но, не успел он закончить свою фразу, как перепуганный Валерий, царапая острыми когтями, мгновенно забрался ему за пазуху, у парня аж от сердца отлегло! Чертенок остается! А тот выбрался наружу лишь когда его отнесли подальше от окна, и парень весь день глаз с него не спускал, оставив лишь на несколько минут. Когда его мать улетела, он разорил гнездо, чтобы докучливые соседи больше не вернулись, и пошел домой, к своему чертенку.
       Однако каждый день он не мог проводить с Валерой по двадцать четыре часа в сутки, а оставлять чертенка одного было страшно. Но еще страшнее казалась перспектива вытащить его погулять и потерять навсегда. По этому на первый день, когда парню пришлось отлучиться, он оставил малыша одного дома и вечером его ждал сюрприз! Это прошлый раз он думал, что чертенок навел в квартире полный хаос, а сегодня он не был уверен уже не в чем! Все что можно было сломать - было сломано, все что можно было грызть - было надкусано, все что можно было открыть - было открыто и, судя по всему, не один раз, но основной сюрприз ждал его еще впереди.
       Валеру он нашел не сразу. Лишь по жалобному писку, услышавшего шум, чертенка, парень сориентировался и догадался заглянуть в ванную комнату. Чертенок лежал в раковине, на осколках флакончиков из-под парфюма, а вокруг него струились ручейки холодной воды из открытого крана. Злость парня как рукой сняло, его маленький питомец продрог в струях ледяной воды и, если бы не чертовски толстая кожа, был бы сейчас изранен битым стеклом. Уйти или дотянутся до крана малыш уже не мог, его тоненькая ножка провалилась сквозь крупную ячейку сетки водостока и застряла там. Сам Валерка, увидев парня, с новой силой начал верещать, размахивая лапками и крылышками, и тот не мог не увидеть в его жестах призыв к спасению. Первым делом он выгреб из-под ослабшего чертенка осколки и, ощутив ледяной холод включенной воды, немедленно повернул красный крантик, от чего промерзший Валера дернулся и пронзительно взвизгнул.
       - Терпи Валерка! Ты же не баба! - Выдавил из себя парень, отойдя от заложившего уши вопля, и тут же его глаза невольно скользнули по телу малыша. - Боже мой, да ты и есть девчонка!
       Однако сей сюрприз так и не дал подумать над собой, чертенок чуть не плакал и давился собственным кашлем, обстоятельства требовали незамедлительного вызволения Валерия, вдруг оказавшегося Валерией. Поддев сетку водостока отверткой, парень снял ее, стараясь не сделать больно уже во всю рыдавшему чертенку и аккуратно помог пройти маленькой ножке обратно. Освободившись, чертенок из последних сил прыгнул парню на грудь, и тому ничего уже не оставалось, как прижать к себе крошечное дрожащее существо. Через несколько минут Валера уже спала под отворотом теплой рубахи, а парень спать больше не мог. В его мозгу крутилось слишком много мыслей о том, что за бестию он приручил, и до чего же его чертенок был очарователен.

* * *

       Время летело. Валерочка росла не по дням, а по часам. Первое время, когда парень понял, что чертенок привязался к нему отнюдь не меньше, чем он к ней, они ходили гулять вместе. Но не заметить косые взгляды суеверных обитателей поселка парень не мог. Были они даже в Роще, но каверзный мир людей, царящий там, не замедлил показать свой змеиный язык. Больше часа парень доказывал, что Валера это не больше не меньше - его домашнее животное, потом еще несколько часов занимался его регистрацией, дабы не лишится ее совсем, а после несколько дней просил прощения у своей совести, за то, что назвал столь дорогое ему существо животным. Нет, он понимал, что так оно и было, но всячески гнал от себя эту мысль. Сейчас он относился к ней как к своей дочери и, когда они таки добрались до Рощи в очередной раз, он не мог удержаться от того, чтобы, посадив ее на плечо, показывать уже чуть подросшей Лере все вокруг и разговаривать с ней как с маленьким человечком. А малыш ка, ставшая уже достаточно тяжелой, сидела на плече и, помахивая своими уже подросшими крылышками, пугала своей дьявольской внешностью местных жителей и откровенно привлекала туристов, никогда в жизни не видевших настоящего чертенка!
       Несколько слов можно было бы рассказать и о Роще, но парень с чертенком там не задержались. Они вернулись домой, лишь поверхностно осмотрев огромное, как город, здание, включающее в себя все, необходимое для того, чтобы считаться уже не строением, а населенным пунктом, от пекарни, до шикарного отеля. Парню и чертенку больше нравилось проводить время вдвоем, тем более что Валера легко училась разнообразным играм, которые раньше казались парню доступными лишь для человека. Благодаря положительному воздействию и постоянному вниманию, малышка уже не безобразила, и еженедельный ремонт в, по сути дела, чужой квартире, вскоре перестал быть досадной необходимостью. Молодой человек и не заметил, как к концу месяца его питомец превратился в чуть уменьшенную крылатую копию семилетней девочки. А для парня она такой и была.
       Но Валера росла, росла чем дальше, тем больше. Крошечное тельце уже превратилось в грациозный стан, крылышки ее уже стали способны поднять хозяйку в воздух. Еще несколько месяцев, и по аналогии с человеком ей можно было бы дать лет шестнадцать. Теперь парень не мог не думать о ней как о женщине, и действительно, тело малышки отличалось от человеческого лишь ростом. Теперь она была миниатюрной, но фигуристой чернокожей леди с широкими крыльями за спиной и раздвоенным змеиным язычком.
       Чтобы не слишком смущать себя и прохожих на прогулке, парню пришлось купить ей шорты и футболку. Но, когда он попытался одеть это на чертенка, он встретил такой отпор, что, растерявшись от неожиданности, отпрянул.
       - Ну ладно, ладно! - Он бросил купленную одежду в угол! - Пока не оденешь, не подходи ко мне! - С этими словами парень развернулся и ушел на кухню. Валера, было, попыталась последовать за ним, но теперь он, повторив ее жесты, выпроводил ее. Так парень впервые понял, что относится к ней уже не как к другу, даже не как к дочери. Он сидел за кухонным столом, подпирая ладонями помрачневшее лицо. Он постепенно начинал ненавидеть Леркины крылья и необычный, неестественный, ненормальный черный цвет кожи, в душе его рассудок боролся с чувствами. В ДУШЕ!
       От мрачных раздумий его отвлекло странное шебуршание в комнате и, решив, что потребность проверить происходящее в комнате, вполне оправдает то, что он увидит Леру, которой только что заявил, что не хочет ее видеть. Однако пойти наперекор своим словам ему все-таки не удалось, в комнате его ждало очередное смешное и трогательное зрелище, устроенное чертенком. Катаясь по комнате, она пыталась применить по назначению шорты, но настолько запуталась, что невольно заставила парня расхотатся!
       - Солнце ты мое! - Улыбка не сходила с его лица, а Валера, увидев парня, вскочила и подбежала к нему, протягивая вывернутые наизнанку шорты.
       Рано ли, поздно ли, пуговица прошла в свою петельку, и шорты повисли на крутых черных бедрах. Не удержавшись от соблазна, парень нежно провел указательным пальцам по ее животу и заявил. - Вот и все. Теперь ты просто очаровашка...
       С футболкой им еще пришлось повозиться, изобретая аккуратные прорези для Валериных крыльев.
       Но надежды парня не оправдались, несмотря на то, что очаровательное существо, так похожее на девушку, перестало смущать его своей наготой, он никак не мог успокоится. Бедный молодой человек не мог ничего с собой поделать, он слишком часто стал замечать ее глянцевую черную кожу, огромные перепончатые крылья, а ему безумно хотелось, чтобы она превратилась вдруг в человека, в ту, которую можно было бы полюбить. С чертенком тоже творилось что-то неладное. Даже, несмотря на вечно открытое окно, чем дальше, тем реже она покидала "родные пенаты". Ее больше не привлекали ни охота, ни свежий воздух, ни кристально чистое небо. Если парень уходил, она рвалась с ним, когда его не было, она ждала его у окна, когда парень был дома, она не отходила от него ни на шаг. Он тоже любил ее. Но...
       Они оба научились плакать. В тайне друг от друга они рвали и метали, часто старались держаться друг от друга подальше, и парень сидел на кухне, слушая как в комнате, раздается грохот чего-то разбитого. А иногда они сидели вместе, парень рассказывал ничего непонимающему зверенку о своей жизни, о своих мечтах, о своем прошлом. А потом он ночи на пролет гонял от себя мысли о сказочном превращении Леры в настоящую человеческую девушку. На ум ему приходили детские сказки, в которых герои превращались как душе угодно, на радость себе и своим любимым, а ночью ему снилось, как он добывает живую воду, так необходимую для Леркиного превращения. Если смотреть на него со стороны, начинало казаться, что он просто сходит с ума. Иногда так казалось и ему самому.
       Тогда парень попытался забыться. Теперь он часто не приходил домой ночевать, но Лера все равно встречала его своими нежными объятьями, выбегая в коридор, чуть заслышав шорох ключа в замочной скважине. И оба всегда были рады этой встрече, пусть даже под их глазами распухали огромные мешки усталости и бессонных ночей. Чертенок сидел дома и страдал, а парень, борясь сам с собой, гулял ночи на пролет, а на утро не помнил где был. Он то злился на чертенка за то, что та испортила ему жизнь, заставив чувствовать и переживать, то плакался в жилетку раскрывающим от удивления рты прохожим, говорил что не может без нее. Иногда он являлся домой пьяный, отталкивая Леру, добирался до кровати и засыпал, часто, зная вкусы и пристрастия чертенка, он приносил ей подарки, и тогда оба были счастливы, а один раз он привел домой девушку. Если бы не хорошая реакция, то перепуганная насмерть незнакомка не сосчитала бы все шрамы на своем лице. Когда она убежала, парень упал на колени перед св оим чернокрылым ангелом и долго, с блестящими от слез глазами, просил прощения.
       Больше он почти не выходил из дома, проводя все время с чертенком, но он начал пить. Пить много. Видя, что с ее кормильцем происходит что-то не то, Лера тоже места себе не находила и старалась утешить парня, от чего тому становилось еще хуже. Как-то раз, впрочем, когда малышка вновь полезла к нему обниматься, он резким движением отстранил ее, но та, не желая уходить, вновь забралась к нему на колени.
       -Тссс... - Парень, тяжело ворочая языком, сосредоточился и поднес указательный палец к своим губам. - Сиди и слушай! Вот скажи мне, Валерка. Почему ты не просто девчонка, а какой-то там черт? Можно сказать ты просто зверь! Как собака.
       Валера смотрела на него, хлопая ресницами, а парень силился угадать, понимает ли она его. Но, решить эту загадку было невозможно, и он лишь крепче сжимал мягкие кончики ее пальцев, со вжатыми внутрь когтями.
       - Но почему ты тогда ведешь себя как человек? Почему ты обнимаешь ласково, как девушка? Почему ты красива как богиня и уродлива как сатана. Ты не понимаешь... - С этими словами он уткнулся лбом в ее лобик. - Как я хочу чтобы ты была человеком... А ты... Ты даже говорить не умеешь.
       Парень коснулся губами ее щеки и немного отодвинулся, чтобы заново разглядеть физиономию Валеры, довольной тем, что ей уделили внимание. Пухленькие губки большого красивого рта, немножко курносый носик, огромные, яркие зеленые глаза. Внезапно она, улыбаясь, приоткрыла ротик, показав свой сдвоенный змеиный язык. Парню стало так плохо и противно, что, сбросив чертенка с колен, он вскочил как ошпаренный и выбежал вон из своей квартиры. Вернулся вновь он лишь через неделю.
       Когда он вернулся, его ждал страшный сюрприз. Открыв дверь и не обнаружив привычной встречи он огляделся. Все что можно было сломать - было сломано, все что можно было грызть - было надкусано, все что можно было открыть - было открыто и, судя по всему, не один раз, но основной сюрприз ждал его еще впереди.
       Валеру он нашел не сразу, но в этот раз он вспомнил, что было тогда, несколько месяцев, а уже казалось несколько лет назад. Когда он ворвался в ванную, его охватила истерика! В душе, на полу, в струях ледяной воды лежала нагая Валерия. Проходя по ней, струи, бьющие с потолка, набирали густой красный цвет и алым водоворотом исчезали в полу. В слезах, трясущимися руками парень подхватил чертенка, и ее безвольно качнувшаяся рука задела парня, оцарапав точеными, похожими на острие рапиры, выпущенными когтями. Донеся ее до комнаты и положив на диван, он, наконец-то, понял. что произошло. Чертенок, тоскуя без парня, сам разодрал себе всю кожу, от шеи и до колен. Некоторые части тела были настолько изувечены, а раны так глубоки, что у парня не осталось и тени сомнения, что он, из-за своего идиотского поступка лишился единственного дорогого ему существа. Однако, черти - твари живучие, и больше парень не смел ни на шаг отходить от своей Валерочки. Правда теперь она выглядела у же не на семнадцать, а, скорее, на двадцать семь. К тому же многие ее шрамы так и не зажили до конца, продолжая уродовать и старить столь дорогое для парня существо, и, глядя на них, он клял себя и благодарил судьбу, за то что чертенок пережил все причиненные ему страдания.
       Так они и стали жить поживать. Однако чертенок постепенно переставал взрослеть, и, вскоре, на ее личике начали проявляться следы старения. Еще несколько месяцев, и чертенка вполне можно было назвать "бабушкой Лерой", она выглядела как минимум на сорок лет. Но парень закрывал на это глаза. Они по прежнему проводили все время вместе, как в ее детстве, она забиралась к парню на колени и слушала бессмысленную для нее болтовню. Иногда они выходили гулять, но чем дальше, тем реже это случалось. А еще через месяц все закончилось...

* * *

       Лишь позже парень узнал, что черти улетают, чтобы умереть, что жизнь их коротка как жизнь бабочки. А тогда он искал ее, искал несколько лет, без устали, без перерывов, пока не услышал случайно за стойкой бара, о том, как черти уходят в загробный мир. В мгновение ока пронеслись перед ним воспоминания о том, как среди ночи его разбудило прикосновение мягких губ и легкий порыв осеннего ветерка, но ему тогда снилась, их свадьба, чернокожая Валерия в ослепительно белом шикарном платье. И он лишь закрыл глаза, чтобы досмотреть сладкое видение. А на утро ее не стало.
       Больше в его жизни ничего не было. Больше не было ничего в моей жизни. Да, вы выслушали мою историю, и я до сих пор вспоминаю о моем маленьком романе с чертенком. Боже мой, сколько раз мне было стыдно и противно, за то, что я чувствовал к безумно очаровательной помеси змеи и летучей мыши, сколько раз я вспоминал и радовался, как тепло и хорошо мне было с ней. Я помню, как искал по всему свету моего маленького чертенка, после того как она пропала, сколько томов литературы, статей и журналов я перевернул, чтобы удостоверится в том, что дальнейшие поиски бесполезны. Моя Лера и так прожила куда дольше, чем злой рок позволяет жить чертям, и она улетела умирать в никуда. Никто никогда не видел мертвого черта.
       Я не помню, что было в моей жизни потом, я путешествовал отшельником, побывал, кажется, в каждом краю мира, стараясь поскорее прожить осточертевшую жизнь. Я тоже хотел улететь, чтобы больше не вернутся. Но теперь, наконец-то, все. Я умираю также, как и жил - глупо, бессмысленно, одиноко, но я избавляюсь теперь от навязчивой пустой жизни. Если бы вы только могли представить себе, как я доволен. Я прошел! Я сделал это! Я дожил до конца, до вполне естественной смерти и теперь из последних сил я тянусь за своей наградой - забвением.
       Единственное, что заставляет меня жалеть о грядущем конце - моя память. Память о Валерии.
       Но вот я закрываю глаза в последний раз, свет уже не меркнет. Я приподнимаюсь, вылезая из остывающего тела, как бабочка из кокона, и реальность вокруг, повторяя мои движения, вырывается куда-то в совсем другое пространство. Белым-бело. Неужели это правда? Неужели загробный мир существует? Словно под водой, с необычайной легкостью я встаю, осматриваю руки, ноги. Я вроде бы тот же и уже другой.
       Неожиданно, будто какая-то тяжесть постепенно начинает накатываться на меня и в апогее сбивает с ног. Еще ничего толком не сообразив, я вижу, как надо мной встает чернокрылая дьяволица, ее пышная грудь тяжело и плавно вздымается над забирающими огромное количество воздуха легкими, тонкие грациозные пальцы продолжаются тонкими шпагами ногтей, а на круглой мордашке огромные, яркие, зеленые глаза. Я, наверное, попал в рай, но, боже, как она изменилась! Ей снова было шестнадцать лет, но теперь она была человеческого роста. Не обращая внимание на мое удивление, вместо, наверное, ожидаемого испуга, она замахнулась и копья ее когтей стремительно направились к моему лицу.
       - Валера... - Наконец-то испугавшись выкрикнул я, и вместо когтей на мою щеку мягко легла ладонь. Ее глаза заблестели капельками влаги, а губы шепнули...
       - Антоша...
       - Я люблю тебя.

Отзывы читателей
       Милая вещичка. была прочитана мною несколько месяцев назад, поэтому не могу дать подробный развернутый ответ с постраничными замечаниями ;), ограничусь лишь фиксированием положительных эмоций. :)
Изабелла Джен (e-mail),
30 сентября 2000 г.

Добавить свой отзыв Просмотреть все отзывы >>
Письмо web-мастеруАвторские права Наверх страницыОтправить ссылку другу
Hosted by uCoz