Каталог текстовКартотека авторов В начало

Раковая клетка

Изабелла Джен

       Вечерело. Освежающий майский ветерок приятно охлаждал лицо. Солнце садилось, еще пробиваясь через молодую листву и рассыпаясь яркими золотыми брызгами по позолоченным крестам. Вероника любила ходить среди могил - тишина и окружающее умиротворение наполняло ее уставшую душу покоем и удовлетворением. Кладбище было одним из немногих мест, где Вероника ощущала себя свободной, не обремененной никакими ограничениями. Здесь ее мысли текли спокойно и их поток не иссякал. Именно здесь, сливаясь с гармонией окружающего мира, Вероника могла вздохнуть свободно и сказать самой себе, что она счастлива.
       Солнце почти село. Вероника сорвала нарцисс, пробивающийся из-за заржавелой изгороди чьей-то заброшенной могилы, вдохнула глубоко свежий воздух и не спеша побрела вглубь кладбища, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Но вдруг она резко остановилась - впереди маячила фигура. Вероника немало удивилась - еще бы, кому придет в голову заявиться на кладбище ближе к ночи! Она осторожно подошла ближе. Фигура оказалась девушкой и, похоже, ровесницей Вероники. Она была одета в легкое зеленоватое платье, вот почему Вероника заметила ее не сразу. Девушка стояла к Веронике спиной перед памятником, замерев в какой-то болезненной позе и совершенно не двигаясь. Услышав сзади резкий хруст, девушка испуганно обернулась. Увидев Веронику, всю в черном, как ангела смерти, она тихо вскрикнула от неожиданности, но быстро взяла себя в руки.
       -- Как же ты меня напугала, - пробормотала она тихо, почти неразборчиво. Вероника улыбнулась.
       -- Извини, - произнесла она. - Понимаю, встретить кого-то на кладбище вечером...
       Девушка положила на могилу букет нарциссов и присела на скамеечку. Вероника взглянула на памятник. На холодном граните было высечено лицо молодого улыбающегося парня. Чуть ниже была обозначена и дата его смерти - 15 июня прошлого года.
       -- Твой брат? - осторожно спросила Вероника. Девушка подняла голову. В ее глазах еще читался еле уловимый след слез. Она покачала головой.
       -- Нет... не брат. Это человек, которого я очень любила, - произнесла девушка сдавленным голосом.
       -- Извини.
       -- Ничего страшного.
       Еще раз взглянув на подавленную девушку, Вероника уже хотела уйти, как та окликнула ее.
       -- Ты тоже пришла кого-то навестить?
       Вероника колебалась недолго, решая, соврать или нет.
       -- Да. Здесь похоронен мой прадедушка.
       -- А-а, понятно. А я уж думаю - кто тут может быть в такое время. Я была уверена, что одна.
       -- Я тоже.
       -- А ты садись, - девушка подвинулась, - посидим вместе.
       Вероника приняла приглашение. Открыв с жутким скрипом калитку, она уверенно прошагала по каменной дорожке и села на скамейку рядом с девушкой.
       -- Не страшно одной на кладбище в такое время? - спросила Вероника.
       -- А я об этом не думаю. Не могу думать. Когда я нахожусь здесь, рядом с ним... - голос девушки дрогнул, - мне становится так плохо...
       Она судорожно сглотнула и продолжила, задумчиво глядя на памятник:
       -- Перед глазами встает все та же картина его похорон, как будто все произошло не год назад, а вчера. Так ужасно... Никак не могу избавиться от этого ощущения. А ночью - от кошмаров.
       Вероника сочла нужным промолчать.
       -- Мы любили друг друга, все было так прекрасно... - казалось, что еще немного, и из глаз девушки брызнут слезы, - а потом эта странная смерть... Господи, как же Саша неестественно смотрелся в гробу! Я не могла поверить, что все это произошло с ним, а не с кем-то другим! Почему именно он... Почему?..
       Вероника осознала, что сдерживает дыхание. Она выдохнула тихо, стараясь ничем не разрушить эту странно-откровенную обстановку.
       -- Мне казалось, что он встанет сейчас, улыбнется мне и уйдет из этого ужасного гроба! Я не могла поверить, что он больше никогда не возьмет меня за руку, никогда не поцелует меня и не скажет, что я ему очень нужна и он меня любит!.. Мне не верилось, что его, такого, казалось, живого, закопают в землю. И что он там останется. Навсегда...
       Вероника решила нарушить тишину, царившую довольно долго.
       -- А что с ним случилось? - спросила она.
       -- Несчастный случай. Как просто, да? Сбила машина.
       В ладонях с аккуратно остриженными и покрашенными бледно-розовым лаком ногтями девушка комкала платочек.
       -- Он был смыслом моей жизни, я жила ради него! Как было прекрасно, что смыслом моей жизни были возвышенные чувства. А у нас уже были планы быть вместе...
       Вероника еще раз вгляделась в портрет юноши, выгравированный на гранитной плите. Но что мог показать холодный камень? Глаза, хотя и улыбались, были тоже холодны. И пусты.
       -- А потом я думала, что сойду с ума. Были мысли, что и жить мне теперь незачем, - произнесла девушка совсем убито. - Хотя, - вдруг спохватилась она, - зачем я тебе все это рассказываю, у тебя наверное своих проблем по горло!
       -- Нет-нет, - уверила ее Вероника, - я никуда не спешу и мне интересно.
       Девушка замолчала, с тоской глядя на гранитный памятник. На аккуратной ухоженной могиле цвели все те же нарциссы.
       -- Он был смыслом твоей жизни? - тихо произнесла Вероника. Девушка молча кивнула.
       -- Да. Еще с детства я верила в вечную любовь, как бы это глупо ни звучало, жила и мечтала, жила только ради этого, ради любви. Всегда были возвышенные идеалы. И на первом месте стоял Он. А потом Он появился в моей жизни. Это был Саша.
       -- А сейчас? Сейчас ради чего ты живешь? - спросила Вероника.
       -- Не знаю, - как-то обреченно ответила девушка. - Наверное, ради родителей. Впрочем, не знаю. Но чувствую, что до счастья мне далеко...
       -- А ты была счастлива? - более утвердительно, чем вопросительно произнесла Вероника.
       -- О, еще бы! Сбылась моя мечта, самая-самая... Это было как во сне, я была так счастлива... Это не передать словами.
       -- Да уж... Жизнь ради любви, - задумчиво и тихо пробормотала Вероника.
       -- Тебе это кажется странным?
       -- Нет, почему же странным? Я сама раньше думала как и ты, сама жила ради любви, - с долей грусти ответила Вероника.
       -- Да? И что же? Теперь ты так не думаешь?
       Вероника резко вскинула голову вверх и с какой-то злобой посмотрела на красный закат.
       -- Нет, теперь я так не думаю. Скажи, жизнь ради денег, стремления достать их побольше, является истинным смыслом?
       -- Для кого-то, может, и да. Но это как-то низко.
       -- Согласна. Но, тем не менее, многие живут именно ради этого. Это инстинкт выживания. Он способствует достижению счастья.
       -- Сомневаюсь, что, не имея ничего кроме денег, будешь счастлив, - ответила девушка, не понимая, куда клонит Вероника.
       -- Согласна. Потому что взяв за смысл жизни какой-то инстинкт, вряд ли найдешь счастье. Вначале, удовлетворив его, ты будешь счастлив, но после наступит пресыщение. А потом опять надо будет его удовлетворять. И так до бесконечности. Так и жизнь пройдет. В бесконечной погоне за счастьем. А ты уверена, что была бы счастлива, если бы он не умер, если бы вы жили вместе?
       -- Да! - уверенно воскликнула девушка.
       -- Да? И сколько времени вы были вместе?
       -- Где-то полгода, - ответила девушка, снова ничего не понимая. Теперь она была увлечена разговором, не замечая, что солнце село и начинало темнеть.
       -- Я хочу сказать то, что потом твое счастье улетучилось бы, - изрекла Вероника. - Оно бы превратилось в рутину и ничего более. Человек счастлив только надеждой, только тем, чего не имеет! Счастья в жизни нет, есть только мимолетные острые вспышки радости, и все! Ты думаешь, после того, как вы бы поженились, счастье было б вечным и нескончаемым? Ну уж нет. Его бы подтачивали нескончаемые проблемы, которые вы бы старались не замечать. А после дети, превращающие жизнь в настоящий ад, круговорот проблем и абсолютное исчезновение покоя. Тут уж было бы не до любви. Дети,.. - с усмешкой произнесла Вероника, - кто-то находит смысл жизни даже в детях, а задумывается разве, что это тоже инстинкт? Такой же, как и стремление к деньгам.
       Девушка издала какой-то возмущенный звук, она явно была не согласна с таким грубым сравнением.
       -- Ну, ты скажешь тоже...
       -- А что, нет? Это тот же инстинкт выживания, только в другой интерпретации. В одном случае ты живешь ради денег, чтобы удовлетворить тело, то размножаешься, чтобы вывести себе подобных. Разве нет?
       -- Почему ты говоришь, что я не была бы счастлива? Почему ты вообще так говоришь? - спросила удивленная девушка.
       -- А потому, что я сама раньше думала как ты, думала, что любовь и есть истинная ценность, что ради нее и стоит жить, думать, дышать. Я была уверена, что истинное счастье можно обрести только в любви. А, как я уже сказала, хоть ты и человек, но существуя только ради инстинктов, ты не обретешь счастья. Это все равно, будто стать запрограммированной машиной и существовать с одной целью - выжить и произвести на свет потомство. Но разве ты ничего не вправе сделать другого, что выходит за рамки удовлетворения инстинктов? Да ведь та же самая любовь, воспеваемая всеми во все века - это тоже инстинкт! Тебя тянет к противоположному полу, потому что в ДНК это заложено! Это как есть или дышать!
       -- Но почему же? Какой же это инстинкт - любить человека и быть готовым сделать ради него все, что угодно? Разве чувствовать - это инстинкт? - в голосе девушки читалась неуверенность.
       -- Смотри, если бы это не было инстинктом, то любовь к родителям, например, к братьям и сестрам, как и к человеку противоположного пола, была бы одинаковой. Одинаковой по своей сути. Но почему-то этого не происходит - родителей и молодого человека ты любишь по-разному. Никогда себя не спрашивала, почему? Тебе не кажется, что это самый настоящий инстинкт?
       -- Ну ладно, допустим, это инстинкт. А что дальше? Что ты хочешь этим сказать?
       -- А то, что счастья в жизни нет, как и смысла. Если жить ради инстинктов, то ощущение счастья будет чем-то недосягаемым, за которым, как за Синей Птицей, можно гоняться годы напролет. А жизнь ради любви - ложный путь достижения счастья. Ложный смысл жизни. Можно сказать, остановка на самом высшем и благородном человеческом чувстве, на самом благородном инстинкте. Если человеку дан разум, то он должен находить смысл жизни и то же самое счастье в чем-то другом, а не в инстинктах! А разум настолько несовершенен, что не может подавить эти инстинкты без ущерба для тела, чтобы найти счастье в чем-то другом.
       Вероника набрала в грудь побольше воздуха и продолжила, не позволяя девушке возразить.
       -- Кто-то решает эту проблему путем веры в Бога. Конечно, если человеку мало осуществления всех инстинктов, хотя и так нереально достичь полного их осуществления, он ищет пути выхода. Кто-то, как я уже сказала, приходит к Богу, кто-то верит еще во что-то, а кто-то с флагом в руках живет только ради денег. Но все это ложное, все это лишь успокоение и самообман, а счастья-то по-настоящему и нет. Ты говоришь, была счастлива. А если кто и счастлив, значит крепко верит, что все его мечты, надежды и инстинкты осуществятся. НАДЕЖДА! Это следует написать большими красными буквами в жизни каждого человека. Ведь что нас утешает, когда что-то теряешь? Надежда! Надежда, что ты обретешь это снова. Например, ту же самую любовь. Вспомни себя в детстве. Допустим, ты очень любишь ходить в гости. И тут тебя приглашает твоя тетя. Ты довольна, счастлива целый день. Почему? Осуществилось твое желание. Зато потом, когда приходишь в гости, когда взрослые, включая и тетю, и родителей, с обрались за веселым застольем, совсем про тебя забыли, ты уже не чувствуешь себя такой счастливой, даже наоборот. Вот оно, счастье - вера в осуществление твоих желаний и ничего более. Главное, надо быть оптимистом и хорошо владеть аутотренингом. В молодости особенно хорошо получается поддаваться на самообман и пытаться быть счастливым: времени ого-го сколько для того, чтобы реализовываться. А годы-то уходят, а с ними и последние надежды, что исполнится то, что хочешь. Вот тут-то и начинаются горькие разочарования.
       -- Нет же! Я уверена, есть люди, которые счастливы даже в старости, - прервала долгий монолог увлеченная разговором девушка.
       -- Сильно сомневаюсь, - отрезала Вероника. - Говорить можно что угодно, уверять всех, что счастлив, а так ли это на самом деле? Ну даже, представим, создадим нереальные условия - у какой-нибудь старушки исполнилось в жизни все, о чем она только мечтала, но, как говорится, все обретенное разбилось о прозу жизни, о мысль о надвигающейся неотвратимой смерти. Если же это обычный человек средних лет, который живет и не задумывается ни над чем, он доволен, что все инстинкты осуществились: имеет хорошую прибыльную работу, жену или мужа, детей, то он просто-напросто погрязнет в суете, где она медленно, но верно поглотит приобретенное счастье. А тот, кто выше этой суеты, тот не может быть счастливым потому, что ему мало любви, мало достатка, мало инстинктов, тот, который хочет найти истинный смысл своего существования... и не находит, вот он-то по-настоящему несчастлив. Почему, если нам дан разум, мы не может быть счастливыми одним усилием воли, совершенно не полагаясь на инстинкты и заглушая их позывы, если они мешают? Почему мы должны зависеть от своего тела и постоянно разрываться между разумом и желаниями тела? Если уж дан разум и самосознание, то почему на таком несовершенном уровне?!..
       Девушка рядом молчала, она пыталась переварить услышанную информацию. Вероника не обращая ни на что внимания, продолжала.
       -- Да, раньше я жила ради любви, ради чего угодно, а теперь... теперь живу только потому, что живу. Жить ради инстинктов - а все существование и сводится только к ним, все позывы имеют животную основу - уже опротивело. Жить надеждами - тем более! Что есть надежда? Пустой звук и ничего более, самообман, призрак. Надоело!
       -- Ты несчастна? Поэтому ты так говоришь? - тихо спросила девушка, но Вероника почти не осознала вопроса.
       -- Жить ради тела нет желания потому, что все осознала и все опротивело. Есть разум - попыталась жить ради разума, то есть придумать что угодно, выдумать свой собственный смысл жизни, какую-нибудь безумную теорию и следовать ей, пытаясь обмануть себя. Но я вижу, что это самообман, а я не могу заставить себя верить в то, во что в глубине души не верю. Жить ради кого-то? А смысл? Заковать себя в цепи обязательств и долга? Какой в этом смысл, спрашиваю? Как говорится, незаменимых людей нет. А если бы тебя не было на свете, то мир бы от этого не рухнул, те, кто в тебе нуждаются, обошлись бы и без тебя. А долг является квадратом, в который возводятся все твои несчастья. Нет, это воспеваемое классицизмом человеческое свойство только мешает и сбивает с пути поисков смысла, твоего собственного смыла...
       Вероника ненадолго замолчала. Они вдвоем молча сверлили взглядом еле различимую могилу умершего парня.
       -- Вот так некоторые люди и сходят с ума. Другие действуют согласно тем бредовым идеям, которые родились у них в голове в результате подобных соображений. А что из этого выходит? - смерть! - произнесла Вероника, зловеще акцентируя последнее слово. Девушка рядом даже вздрогнула, словно находясь в трансе.
       -- Почему смерть?
       -- Почему? Все очень просто. Есть такое заболевание, называется рак. В нормальном здоровом организме вдруг ни с того ни с сего здоровые клетки вдруг забывают свою первоначальную функцию и программу и начинают функционировать совсем не так, как надо. И что выходит в конце? - организм умирает. Если, конечно, не удалить вовремя испорченные клетки. Такие люди, как я, которые используют разум не для того, чтобы улучшить систему выживания, а изощряются в поисках какого-то дурацкого смысла, своего извращенного счастья, по сути являются этими раковыми клетками, подводящими к смерти единый организм. Конечно, как могут существовать испорченные механизмы в такой отлаженной системе, как они смеют претендовать на что-то большее инстинктов своим крошечным разумом, когда они являются всего лишь муравьями, мнящими себя богами, - природа их уничтожает, она не смеет допустить, чтобы испорченные клетки своим бредом отвлекали людей от их основной задачи - инстинктов и выживания, и обрекли тем самым их на вымирание. Я и есть та опухолевая клетка в организме человечества, и ты зря меня слушаешь, - сказала Вероника, когда заметила, с каким вниманием слушает ее девушка, совсем забыв об обстановке, в которой они находятся - ночью посреди кладбища.
       -- Я знаю, что мне остается, если я не найду в ближайшем будущем хоть какой-нибудь смысл и не заставлю себя поверить в него - смерть. Я и то не умираю лишь потому, что не вижу никакой разницы между жизнью и смертью, все равно придется перевоплотиться в новое тело, оболочку, мешающую разуму восторжествовать. Да, жаль, что исчез последний смысл, последний инстинкт - причем, самый высший - любовь. Пришлось разочароваться в нем, как и во всем остальном, и уже ничего не вернешь и не изменишь...
       Девушка притихла и, казалось, слилась с окружающей темнотой, а Вероника, опьяненная своими мыслями, уже почти забыла, что находится здесь не одна.
       -- ...Да, надежды - великая вещь! - с горячностью воскликнула Вероника через некоторое время. - Даже сейчас я, в принципе, живу только надеясь, что найду-таки наконец выход, найду истинный смысл, хотя отдаленная часть моего сознания вопит об обратном. Боже мой, зачем я тебе все это говорю!
       -- Даже если ты и права, - с хрипотцой в голосе отозвалась девушка, - то ты зря насчет этих инстинктов, как ты их называешь. Ты же - человек, ты живешь. А для того, чтобы жить, нужно питаться, дышать, двигаться, размножаться. Чтобы жить, необходимо удовлетворять эти естественные потребности, необходимо подчиниться, чтобы выжить.
       -- Да, это просто. Для кого-то еще проще, но почему-то не для меня. Чтобы жить и спокойно удовлетворять эти инстинкты, ни о чем другом не задумываясь, мне для начала надо имплантировать кусочек мозга. А еще проще - умереть, разве не так? Чтобы не заставляла других индивидуумов, других частичек единой системы задумываться о запретном, о том, о чем нельзя думать. Так что я даже не знаю, что лучше - быть обыкновенным Homo-животным или все осознающей "опухолевой клеткой". Ни в том, ни в другом случае ни смысла, ни счастья. Один дурдом. Однако, уже совсем стемнело, пора уходить из этого обиталища смерти.
       Девушка очнулась.
       -- Нет, в твоих словах и правда что-то есть. Что-то жуткое, что даже неприятно об этом думать. Я не совсем согласна с тобой, но в чем-то ты права. Безысходно как-то. Неужели действительно нет выхода?
       Вероника пожала плечами.
       -- А что если все действительно так, как ты говоришь? А что, если ты права хотя бы частично? Это же жутко!
       Вероника криво усмехнулась.
       -- Пожалуйста! Еще одна клетка заразилась. Дам тебе один совет - приди домой, ложись спать и забудь о нашем разговоре навсегда. Ни меня здесь не было, ни слов, услышанных тобой.
       -- Впрочем, - произнесла Вероника после небольшой паузы, - ты проснешься завтра утром и хотя будешь помнить наш разговор, он тебе покажется глупым и странным. Так что нечего переживать попусту, все в порядке. Тебе не надо страдать еще по этому поводу. Пусть опухолевая клетка погибает в одиночестве, не размножаясь. С ее стороны это даже благородно - не убивать организм, в котором существует. Хотя она настолько слаба, что природный иммунитет, коим выступают инстинкты, подавит ее, не позволяя развиваться дальше.
       -- О чем ты? - прошептала девушка, глядя в пронзительные зеленые глаза Вероники. Но безумия там не читалось, лишь какая-то загнанность и безысходность. В глазах не было пустоты, там был мертвый мир, который, засасывая в себя, холодил душу, как ледяной ветер - кожу. От ее мрачного взгляда пробегали мурашки по спине.
       -- Не обращай внимания, - опомнилась Вероника. - Я не сошла с ума, я в здравом сознании. И это еще хуже, лучше бы я была помешанная. Впрочем, не мне решать, как было бы лучше. Системе! Все принадлежит ей. Даже испорченные клетки.
       Они возвращались через темный лес порознь - Вероника прошла вглубь кладбища одна, пропуская вперед девушку, и лишь через несколько минут побрела к выходу. Выплывающие из мрака кресты и памятники не наводили благоговейного ужаса, они лишь были немыми безучастными свидетелями произошедших событий. Ветер в вышине тревожил кроны деревьев, шевеля листву и наполняя тихое кладбище вечным звуком - шелестом. Вероника бросила на свежую могилу завядший нарцисс и с неким упоением посмотрела на черное-черное небо с маленькими мерцающими огоньками - звездами. Лишь в такие редкие минуты ее душа и разум обретали кратковременную свободу от тела и какую-то невыносимую удовлетворенность. "Вот, где Истина!" - промелькнула незаметная мысль где-то в глубине подсознания, когда Вероника вдыхала свежий ночной воздух и мысленно летела к звездам, и погасла. А черная ночь поглотила одинокую, ничтожную по сравнению с Вселенной, фигурку девушки. Еще один разум, частичка космиче ской энергии, тщетно пытаясь бороться, заранее обречен на провал. Его раздавит беспощадная система, и он осознает это, но что он может изменить?!..




12 мая 1997 г.

Отзывы читателей
       На трассе Харьков-Днепропетровск есть одна закусочная. И в этой закусочной продаются отбивные. Когда я смотрю на такую отбивную, а стоит она два бакса, то не могу не восхищаться: толстая, сочная, самодостаточная, аппетитная, вся в соку. Как этот рассказ. Пусть я и не фанат отбивных...
A#N (e-mail),
29 ноября 2000 г.

Добавить свой отзыв Просмотреть все отзывы >>
Письмо web-мастеруАвторские права Наверх страницыОтправить ссылку другу
Hosted by uCoz